«В ЕАБР я работаю немногим больше года и хочется сделать здесь, как можно больше. Поэтому досадует, что банковский механизм очень инертен. Но здесь - упаси Бог от кардинальных реформ, могут быть только скорректированные изменения».
Этим заявлением предварил интервью для «Делового Казахстана» председатель Евразийского банка развития Андрей БЕЛЬЯНИНОВ – третий по счету глава ЕАБР.
Банк был создан по инициативе президентов России и Казахстана. И традиционно Казахстан имел в кредитном портфеле ЕАБР высокую долю финансирования проектов – около 40%. А как обстоят дело в начале 2019года? Зачем ЕАБР привлекает на KASE миллиарды тенге? Будет ли центральный офис банка передислоцироваться в Астану, и какие планы ЕАБР раскрыл бы Андрей Бельянинов президентам Казахстана и России?
Обо всем этом мы поговорили с главой Евразийского банка развития во время его визита в Алматы.
– Андрей Юрьевич, произошли ли за этот год изменения направлений, приоритетов, принципов кредитования, как по РК, так и в целом по странам – участницам банка?
– Приоритеты кредитования остаются прежними: ЕАБР фокусирует свою инвестиционную деятельность на таких направлениях, как развитие инфраструктуры, электроэнергетики, в том числе возобновляемой, химической, нефтехимической, нефтегазовой и горнодобывающей промышленности, машиностроение, металлургия, АПК. Они были вновь подтверждены утвержденной в июне 2018 года в Астане новой среднесрочной Стратегией банка на 2018 - 2022 годы.
Есть целевой диапазон участия банка в проектах: 20 - 200 млн долларов. Но это не исключает возможности финансирования и менее дорогостоящих проектов, прежде всего в странах-членах со сравнительно небольшими экономиками. Все зависит от того, какие проекты предлагают страны- участницы банка.
Акционерами банка в рамках новой стратегии установлены индикативные пороги по географии финансируемых проектов. Наибольшие из них приходятся на крупнейших акционеров ЕАБР – Казахстан и Россию. Лимит на каждую из этих стран составляет до 50% всего кредитного портфеля.
Если говорить о доле Казахстана, то в портфеле ЕАБР она составляет 36%, чуть меньше, чем было годом ранее. В 2018 году мы выросли в абсолютном выражении. Было несколько проектов, которые мы закрыли под Новый год в России, зато сейчас начали с казахстанских проектов. Мне нравится то, как растет экономика Казахстана, здесь мы видим точки роста и стараемся в них присутствовать. Это горнорудная, золотодобывающая промышленность, энергетика. В том числе - «зеленая» энергетика.
Есть интерес банка к такой важной проблеме, как утилизации бытовых отходов. Но пока в странах разговоров об этом много, а дел мало. Всё уперлось в вопрос, кто будет оплачивать тариф. Думаю, если переложить его на население, ничего хорошего не выйдет. Без участия государства, без дотирования тарифов, программа будет пробуксовывать. Сейчас это и социальный вопрос, и экологический. Думаю, его должны решать на уровне государств.
– Много ли заявок на финансирование проектов поступает из Казахстана?
- Практически наравне с Россией, в тех же пропорциях, об этом свидетельствует и наш портфель. Сейчас большой интерес для банка представляют проекты строительства Большой алматинской кольцевой автомобильной дороги и газификации Астаны.
В последнее время пошло много заявок из Белоруссии, Армении, Кыргызстана, в меньшей степени - из Таджикистана. Но от заявки до кредита дистанция огромного размера. Приходится часто отказывать, по разным критериям.
С другой стороны, есть завершившиеся многолетние проекты. И мы сторонники того, чтобы не уходить из них. Это взаимовыгодное сотрудничество, поскольку, развивающийся бизнес в таких сферах, как энергетика, горнодобывающая отрасль, нуждается в дальнейшем финансировании.
– Есть ли сегодня в портфеле банка совместные проекты стран – участниц ЕАБР?
– На протяжении нашей 13-летней истории наибольший приоритет отдается интеграционным проектам. Их доля в портфеле ЕАБР должна составлять не менее 50%. По итогам 2018 года этот показатель был перевыполнен и достиг 59%. В Казахстане, к примеру, это проект 2018 года по финансированию строительства автомобильного пункта пропуска «Нур жолы» на участке дороги «Алматы-Хоргос» международного транзитного коридора «Западная Европа – Западный Китай». Это единственный на сегодня согласованный правительствами России и Казахстана трансграничный проект развития транспортной инфраструктуры.
Уже в этом году мы подписали кредитный договор с ТОО «Хевел Казахстан» - дочерней структурой российской группы «Хевел» - по финансированию проектов строительства солнечных электростанций установленной мощностью до 90 МВт в РК. Это также интеграционный проект. И таких примеров много.
- По каким правилам работает ЕАБР?
- По английскому праву. Мы кредитуем только в странах-участницах. К нам обращаются и другие страны бывшего СССР. Но мы вынуждены им отказывать – это не мандат ЕАБР. Мы должны заботиться о развитии экономики стран-участников.
- Каков механизм определения ставки?
- ЕАБР - банк развития, поэтому наши ставки ниже рыночных. Получение прибыли не первостепенная цель, но задача безубыточности стоит.
- ЕАБР - не коммерческая структура. Тем не менее, вопрос финансовой устойчивости также стоит перед банком. Каким был 2018 год?
– Совершенно верно, ЕАБР - международный институт развития. И, в отличие от коммерческих банков, максимизация прибыли не является нашей целью. В то же время банк должен работать на принципах самоокупаемости, сохраняя реальную стоимость взносов наших акционеров в капитал ЕАБР. По итогам прошлого года наша чистая прибыль составила 66,5 млн долларов, что существенно выше показателя 2017 год в размере 41,7 млн долларов.
- Результаты озвучены, и какие выводы Вы, как председатель банка, делаете по его итогам, есть ли необходимость корректировки политики банка?
– Думаю, оценку итогам года дадут наши акционеры на очередном годовом собрании. Я же могу констатировать, что в 2018 году ЕАБР значительно перевыполнил все предусмотренные стратегией показатели кредитно-инвестиционной деятельности. Объем инвестиций банка составил 1,63 млрд долларов, что более чем в 2,5 раза превзошло показатель 2017 года и примерно в полтора раза превысило план.
В целом объем инвестиций 2018 года стал наибольшим за всю историю деятельности банка. Было принято к финансированию 29 новых проектов, в 2017 году их было 16. Кредитный портфель ЕАБР динамично увеличился с 2,33 до 3,44 млрд долларов.
- Есть, о чем докладывать учредителям?
– Наши результаты достойны доклада президентам. Но банк уже перерос себя, и есть мысли по его дальнейшему развитию. Банк создавался на основании решения президентов двух стран – России и Казахстана, сейчас ЕАБР вырос до шести участников. На мой взгляд, можно было бы подумать о расширении круга участников и провести активную работу. Но для этого нужно политическое решение его акционеров.
- ЕАБР необходимо докапитализировать?
- Да. В странах-участницах есть очень крупные проекты, в которых хотелось бы принять участие. Мы везде находим себе место и в качестве младших партнеров, и просто партнеров. В прошлом году мы выдали кредитов больше, чем за три предыдущих года вместе взятых. На пике наш портфель доходил до 8 млрд долларов в целом. Валюта баланса ЕАБР превысила 4,1 млрд долларов. Но имеющегося капитала уже недостаточно. Нам не хватает денег, чтобы финансировать проекты: реальный спрос превышает наши кредитные возможности в три раза.
– Поэтому ЕАБР фондируется на местных рынках? Недавно - успешно разместился на KASE, спрос на ваши тенговые облигации существенно превысил предложение. Очевидно, предстоит и кредитование проектов в тенге?
– Площадка KASE – наш основной источник привлечения фондирования в казахстанских тенге для финансирования проектов в Казахстане. Но ЕАБР привлекает средства и на других рынках капитала, включая рынок облигаций в России. Например, мы занимаем в российских рублях и финансируем проекты в Белоруссии. У нас также имеются проекты российских компаний, которые банк кредитует в казахстанских тенге. Все зависит от тех условий, в которых оперируют наши клиенты. А при наличии проектов, например, в Кыргызстане, по которым у клиента будет образовываться выручка в тенге, мы можем финансировать их в тенге.
Таким образом, банк занимает в той национальной валюте, в которой кредитует своих клиентов в странах-участницах. В настоящим момент мы изучаем возможности размещения облигаций в Белоруссии и Армении. Дополнительно, банк заключает соглашения с финансовыми институтами, у которых может занимать средства под конкретные проекты. Например, мы обсуждаем ряд проектов с Российским экспортно-импортным банком для финансирования экспорта из России в другие страны, средства предоставляются для ЕАБР и его клиентов на условиях субсидирования процентных ставок.
– ЕАБР - один из немногих международных финансовых институтов, который заимствует на KASE. Насколько продолжительна и успешна эта история?
– Самое первое размещение на KASE прошло в 2009 году. Это было дебютное размещение еврооблигаций банка, деноминированных в тенге. Все расчеты проходили через международный расчетный центр Clearstream, держателями стали казахстанские инвесторы, НПФ, страховые компании, банки и управляющие компании.
В 2012 году банк зарегистрировал на KASE первую облигационную программу с суммарным объемом 150 млрд тенге и разместил пять выпусков в ее рамках на сумму 101,5 млрд тенге. Вторая облигационная программа на сумму 200 млрд тенге была зарегистрирована в 2015 году. В рамках этой программы банк провел семь размещений облигаций на общую сумму 125 млрд тенге.
Отмечу успешное сотрудничество ЕАБР с KASE и по другим направлениям. В 2010 году банк получил доступ к валютным операциям с национальной валютой Казахстана. В 2016 году банк стал участником фондовой и срочной секции KASE. Это позволило получить прямой доступ к краткосрочным инструментам фондирования и инструментам хеджирования валютных рисков. Мы продолжаем сотрудничать с KASE по вопросам развития ликвидности по операциям с национальными валютами стран-участниц ЕАБР – в 2016 году банк стал маркет-мейкером по валютной паре рубль-тенге.
В прошлом году мы вышли на новый уровень взаимодействия с KASE. Они открыли у нас свои счета. Это был дебют. Открытие счетов KASE – это расширение возможностей. Сейчас таким же путем мы идем на Московскую биржу. Мы – участники бирж всех стран-учредителей. У нас держат депозиты юридические лица и банки. Это форма привлечения денег, правда, коротких. Сейчас общая сумма привлеченных средств за счет депозитов и денег на корсчетах превысила полмиллиарда долларов.
– И Казахстан, и Россия объявили политику дедолларизации... Тем не менее, уставный капитал банка считается в долларах - 7 млрд долларов США. Почему? Стороны не могут договориться, в какой нацвалюте его измерять или определиться с расчетной единицей?
– Полагаю, что 13 лет назад, когда создавался банк, при решении о формировании его капитала в долларах исходили из сложившейся ситуации. Как правило, уставные капиталы банков развития формируются в мировых валютах – долларах и евро.
В любом случае это - вопрос учредителей. Могу сказать уверенно, что при принятии акционерами решения о переводе капитала в национальные валюты, ЕАБР готов это сделать.
Что касается общей учетной/расчетной единицы, то есть достаточно много примеров создания таких валют. Это и переводной рубль, который действовал в рамках Совета экономической взаимопомощи, и SDR - специальные права заимствования, эмитируемые МВФ, ЭКЮ и евро. Но, как и по вопросу с капиталом банка, решение о расчетной единице внутри ЕАЭС может быть принято только на межгосударственном уровне. Если оно будет, то это станет мощным интеграционным решением. И мы, как интеграционный финансовый институт, видели бы своей обязанностью предоставить нашу инфраструктуру, нашу расчетно-клиринговую систему, для поддержки такой инициативы.
Мы бы активнее работали в сегменте национальных валют. Но банк вынужден брать их с рынка, а это не столь привлекательно, как если бы у нас были бесплатные ресурсы в виде взносов в фонды от стран-учредителей в нацвалютах. Это бы способствовало более динамичному росту и нашего банка, и экономики.
– Есть ли у ЕАБР возможность или необходимость заимствовать средства на европейских или американских рынках капиталов?
– Так как основной спрос наших клиентов в последние годы поступает в национальных валютах, то мы больше привлекаем в тенге и рублях. Однако некоторые проекты требуют финансирования в инвалютах. И мы кредитуем их из средств, которые занимаем у европейских или международных банков. У нас есть две программы кратко- и среднесрочных заимствований (EMTN и ECP Programmes) на этих площадках.
Так, в январе мы привлекли 50 млн евро для кредитования проекта в Белоруссии, а также осваиваем средства из кредитной линии Нового банка развития в размере 50 млн долларов для финансирования проекта в России. Есть проекты, связанные с финансированием закупки европейского оборудования нашими клиентами. Такие проекты финансируются под страховку или гарантию европейских экспортно-кредитных агентств. Эти проекты – целевые, и ставки по кредитам по ним существенно ниже, чем заимствования с торговых площадок Европы или Америки. Банк постоянно изучает альтернативные источники и работает над расширением своей инвесторской базы.
– Как на сегодня оценивается качество портфеля ЕАБР? Нас, конечно, интересует динамика проблемного портфеля по Казахстану…
– Качество портфеля ЕАБР во многом является индикатором состояния экономик стран-участниц. После сложных во всех отношениях 2014-2015 годов в странах-участницах ЕАБР наблюдаются умерено-позитивные экономические тенденции. С начала 2018 года и по настоящее время доля сформированных провизий в балансовом портфеле ЕАБР (что отражает качество кредитов) снизилась с 3,3% до 2,8%. Установленная норма - 5%.
Портфель в разрезе выглядит так: доля NPL90+ в балансовом портфеле – 1,1% (у нас отсутствуют займы и иные финансовые инструменты с просроченной задолженностью, чей срок образования составляет менее 90 дней); доля непросроченных, но имеющих признаки обесценения займов и иных финансовых инструментов, – 1,5%. Для того, чтобы оценить прогресс, можно привести аналогичные данные за 2016 год – 5,9% и 3,3% соответственно.
Думаю, это достаточно хорошие динамика и показатель. Этому прогрессу способствовала активная работа ЕАБР, который наряду с активизацией проектной деятельности, вел не менее важную работу по возвращению средств. Теперь ЕАБР придерживается парадигмы, что часть портфеля должна состоять из проектов, которые в условиях негативного макроэкономического цикла будут иметь необходимый запас прочности. К их числу относятся проекты, реализуемые на принципах ГЧП и концессии.
Переход на МСФО 9 также в помощь риск-менеджменту. С начала 2018 года ЕАБР формирует провизии на ожидаемые убытки по ссудам и прочим активам. По итогам 2018 года сумма сформированных банком провизий увеличилась на 14,9 млн долларов, но соответствующее увеличение коснулось займов и иных финансовых инструментов, не имеющих признаков обесценения, то есть, фактически здоровых.
- Но казахстанское ТОО «Иволга-Холдинг» по-прежнему в числе проблемных заемщиков, и прощения долга не будет?
- Это застарелая проблема, задолженность компании очень большая. Мы-то можем простить заемщика, но акционеры меня не простят. Поэтому мы настроены очень решительно по этому проекту. Сейчас у нас полностью отсутствует диалог с господином Розиновым (основатель ТОО – ред.). Он считает, что мы должны дисконтировать его обязательства и никаких реальных усилий для возврата денег не прилагает.
Сейчас у нас значительно уменьшилась доля проблемных кредитов. Мы вычищаем наш баланс очень корректно, смотрим по ситуации. Очень многие кредиторы занимают конструктивную позицию, мы вместе с ними работаем, помогаем развивать их бизнес. И по мере восстановления, развития бизнеса, они возвращают застарелые задолженности. Мы не считаем, что они бесперспективны к получению. И даже по «Иволге-Холдинг», считаем, что вернем свои деньги.
Но хочу подчеркнуть, тяжелые по возврату проекты не имеют национальной окраски. Это проблема любого банка, в любой стране.
– В середине февраля ЕАБР и Международный финансовый центр «Астана» подписали Меморандум о взаимопонимании. Раскройте детали: по каким направлениям планируется сотрудничество?
– Документ предусматривает сотрудничество в вопросе выпуска ЕАБР зеленых облигаций и инвестирования в зеленые облигации на платформе Астанинской международной биржи для финансирования зеленых проектов в странах ЕАБР. Также рассматривается совместная работа в сфере казначейской деятельности на платформе АМБ.
ЕАБР после получения членства на МФЦА получит возможность проводить операции по всей линейке доступных на бирже инструментов, которые включают покупку/продажу акций (в том числе GDR), облигаций и ETF (Exchange Traded Fund – паи биржевых инвестиционных фондов). Кроме того, ЕАБР рассматривает площадку биржи МФЦА в качестве альтернативной платформы для размещения собственных облигаций.
– Вы не исключали и перенос штаб-квартиры ЕАБР на площадку МФЦА из Алматы?
– Мы не исключили переезд представительства банка в Астане на площадку МФЦА. Для этого мы готовы купить помещение на площадке ЭКСПО, там достойные перспективы. А штаб-квартира банка находится и будет находиться в Алматы.
- У каждого из шести государств – участников ЕАБР собственная независимая денежно-кредитная политика. Не возникают ли сложности у ЕАБР при работе в этих странах, например, с регулированием?
- Проблем не возникает. Руководители нацбанков наших стран высокопрофессиональные, эрудированные люди с государственным мышлением. К тому же задачи у всех нас общие. ЕАБР представляет интерес для национальных банков как международная финансовая организация. Мы можем выступать в странах-участницах ЕАБР не только в качестве интегратора инфраструктурных проектов, но и в качестве расчетно-клирингового центра. Когда возникают серьезные валютные риски, банки с опаской смотрят на расчеты в долларах, евро и хотят рассчитываться в нацвалютах. Мы же предоставляем возможность комфортных расчетов в рублях и в тенге.
– Во многих проектах ЕАБР участвует по принципу софинансирования. Насколько успешен такой подход?
– Принцип софинансирования позволяет реализовать одну из стратегических задач ЕАБР - расширение партнерств и альянсов в целях мобилизации инвестиционных ресурсов для финансирования проектов в приоритетных секторах экономики стран-членов. Поэтому мы активно участвуем в кредитных синдикациях, взаимодействуем и с международными, и национальными институтами развития. В частности, с Банком развития Казахстана и с крупнейшими коммерческими банками страны. В Казахстане очень хорошие отношения сложились с группой Халык. С БРК мы финансируем газопровод Астаны. На нашу долю, минимум, падает 51 млрд тенге. Проект долгосрочный, и я считаю, что это большая честь для ЕАБР, который выбран в качестве финансового партнера.
В целях развития новых направлений деятельности банк расширил линейку своих финансовых продуктов и инструментов. В частности, ЕАБР создал и развивает собственную расчетно-клиринговую систему в национальных валютах государств-участников банка.
– Каковы планы ЕАБР на 2019 год?
– Планируем уделить повышенное внимание подготовке и реализации инфраструктурных проектов, в том числе структурированных на принципах ГЧП. Также мы видим своей важнейшей задачей поиск, подготовку и финансирование проектов, предусматривающих создание продукции с высокой добавленной стоимостью, прежде всего высокотехнологичной продукции.
ЕАБР продолжит выстраивать сотрудничество со своими «якорными» клиентами – крупными компаниями, продолжит развивать расчетно-клиринговую систему ЕАБР в национальных валютах государств-участников. Мы намерены повысить эффективность деятельности своих территориальных представительств за счет фокусировки их работы на инвестиционном процессе - поиске, подготовке и сопровождении реализации проектов.
Я, при всем своем консерватизме все-таки максималист. Хотел бы, чтобы мы в значительной степени превысили те ориентиры, которые ставим на 2019 год. Но это не должна быть погоня за показателями.
- Какие есть риски у ЕАБР?
- Поскольку мы - международная финансовая организация, то живем в международном правовом поле. К примеру, мы не можем кредитовать компании, попавшие под санкции. Это не сильно нас бьет: количество заявок превышает наличие наших возможностей.
Но, думаю, санкции не отменятся никогда. Они, собственно говоря, никогда и не отменялись. Поэтому санкции нас просто мобилизуют. Любое действие рождает противодействие. Вот и сейчас: санкции ужесточаются, а деловая активность растет.
– Судя по наградам (именной пистолет Макарова — за большой личный вклад в дело укрепления безопасности Кыргызстана, Орден «Данакер»), в этой республике Вы - свой человек. Что Вам дал опыт работы в Центральной Азии?
– Киргизия для меня - практически малая родина. Я был сопредседателем российско-киргизской межправительственной комиссии от РФ, был первым директором «Рособоронаэкспорта» и активно работал в Киргизии. Поэтому я неравнодушен к этой стране, к состоянию ее экономики. И меня очень волнует все, что там происходит.
Было бы преувеличением говорить, что я хорошо знаю и понимаю ваш регион - для того, чтобы понять ментальность народа, надо здесь родиться. Но в любом случае надо уважать тех людей, с которыми ты работаешь. И когда выходишь на переговорный процесс, нет ничего хуже неподготовленных переговоров, плохого знания собеседника, традиций его страны. В Центральной Азии это особенно контрастно и заметно. И я об этом всегда помню…
Источник dknews.kz