Под футурологией нередко понимают экстраполяцию текущих процессов в будущее: к примеру, если в прошлом году вырос объем авиаперевозок, значит, будущее за глобальной мобильностью. 2020 год показал, как легко история может разрушить подобные наивные предсказания. Тем не менее, анализ текущих трендов действительно позволяет разглядеть контуры будущего, если отделить случайные исторические повороты от фундаментальных процессов развития, считает директор Центра научно-технологического прогнозирования ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, кандидат экономических наук Александр Чулок.
Год 2020-й наглядно показал нам, что такое «джокер» — событие с низкой вероятностью наступления, но с масштабными эффектами.
Грядущее десятилетие оценивалось большинством экспертов как кульминация четвертой промышленной революции с тотальным проникновением интернета и роботов, всеобщей оцифровкой, прорывами в энерго- и биотехнологиях, распространением аддитивных технологий и материалов с программируемыми свойствами. Результатами должны были стать сокращение себестоимости производства (от 10% до 40%), кастомизация продуктов и услуг под нужды каждого потребителя (в рамках концепции Product as a Service — PaaS) и высвобождение большого числа рабочих мест (по оценкам ВЭФ, до 85 млн по всему миру к 2025 году). Однако пандемия и предельно низкие цены на нефть спутали и так разнящиеся прогнозные оценки.
Ведущие мировые центры прогнозирования (ОЭСР, ЮНЕСКО, ООН, ВЭФ, МВФ, Мировой банк) увеличили объем дисклеймеров в своих прогнозах от пары предложений до нескольких абзацев. Однако ключевой пассаж у всех един: «мы точно не знаем». Не знаем, какие эффекты событий 2020 года будут сохраняться и далее, не знаем, какие секторы экономики выиграют, а какие проиграют, не знаем, будут ли люди жить в мегагородах или создадут новые деревни будущего. Среди ключевых слов, описывающих приоритеты ближайших лет, — технологичность, гибкость, адаптивность, продовольственная и кибербезопасность, забота о природе и человеке как ее части.
Ниже описаны пять ключевых трендов, действие которых находится на грани между традиционным прогнозированием и экстраполяцией текущих процессов (Интернет повсюду, больше дронов и электромобилей, меньше физических контактов и тому подобное) и чистой футурологией (бессмертные люди, роботы-президенты, общество киберпанка, дороги без пробок и прочее).
Тренд 1: трансформация низкотехнологичных секторов экономики
Искусственный интеллект, анализ больших данных, дистанционное зондирование Земли, датчики и системы мониторинга проникают даже в те области, которые десятилетиями принято было считать отстающими от мирового научного мейнстрима. Яркий пример тому — агропромышленный комплекс, который не только в мире, но и в нашей стране стал отличной демонстрационной площадкой всего передового: фермеры со смартфонами в руках и с дронами для наблюдения полей, использующие большие данные и нейросеть для лучшего внесения удобрений, коровы в очках дополненной реальности, грядки с умными датчиками, вертикальные цифровые фермы как часть городского ландшафта, доярки и комбайнеры за мониторами компьютеров, и многое другое.
Для человека этот тренд означает спрос на новые компетенции и открывает возможность реализовать себя не только в рамках сформировавшихся стереотипов «дворник — плохо, юрист или экономист — хорошо» (тренд 90-х). Возможно, поколение следующих десятилетий сможет стать полностью свободным в выборе профессии без привязки к экономической составляющей. По крайней мере, ускорившиеся из-за пандемии эксперименты стран (Германия, Финляндия, Канада, США) с безусловным базовым доходом дают основу для таких прогнозов.
Тренд 2: война экосистем
Конкуренция экосистем может существенным образом поменять мировую экономическую картину. Бизнес-модели прошлого века стремительно уступают место новым — цифровым, платформенным, омниканальным, бесшовным и персонифицированным. Их ключевая цель — не отпускать своего клиента с момента рождения (или даже до него) до самой смерти — и даже после нее.
Пользователю такие конструкции позволяют сократить издержки и предоставить все продукты и услуги в пакете. С другой стороны, они бросают серьезный вызов регулятору — государству, так как следующим шагом могут стать собственная валюта (например, основанная на рейтингах внутри системы) и институты (нормы и правила), которые будут для людей важнее общественных. Уйти из подобной экосистемы будет практически невозможно — риски и затраты станут слишком высоки.
Тренд 3: эра «человека улучшенного»
Грядущие перемены будут связаны не только с биотехнологическими возможностями (редактирование генома, реабилитационные интерфейсы, биосовместимые материалы и прочее), но и окончательным изменением роли медицины, с лечения постфактум на предотвращение заболевания.
Ряд специалистов считают, что человечество переживает последнюю пандемию: вакцина была создана в рекордные по историческим меркам сроки, а вирус расшифрован за несколько недель, в то время как еще недавно на это ушли бы годы.
Япония в рамках концепции «Общество 5.0» уже ставит задачу обеспечить своему населению дожитие до 120 лет. Старение как болезнь будет лечиться, а сам процесс — затормаживаться, например, с помощью продуктов с улучшенными свойствами, новыми функциональными характеристиками. Этот рынок оценивается в $300-$350 млрд. Человек в 80 лет и старше (а их число, по оценкам ООН должно увеличиться втрое к 2050 году и составить 426 млн чел) будет таким же активным, как и 30-летний.
Какое воздействие это окажет на страховой бизнес, пенсионную систему, рынок труда — большой вопрос. Объемы «серебряной» экономики оцениваются в $1 трлн.
Тренд 4: от «образования по шаблону» к «обучению по запросу»
Перемены в системе образования в ближайшей перспективе будут связаны с массовым переходом на онлайн-образование (по оценкам, от четверти до трети активностей уйдет на удаленку), и существенным повышением доступности курсов и лекций ведущих вузов (от НИУ ВШЭ до Оксфорда), а также развитием концепции микростепеней, разбивающих длительное обучение на самодостаточные этапы.
Открытый доступ к научному оборудованию и литературе, развитие междисциплинарных и кросс-страновых исследований позволят вузам стать теми реакторами знаний, которые необходимы для новой технологической революции.
Цифровой след человека, считываемый ИИ из различных источников — от социальных сетей до научных журналов первого квартиля — станет новым резюме при устройстве на работу, по крайней мере, до тех пор, пока прогресс в биоэлектронных интерфейсах не позволит закачивать знания за пару минут, как в фильме «Матрица». Эта технология уже позволяет усваивать некоторый материал на 20-30% быстрее. С учетом колоссальных темпов роста и развитием спроса со стороны беспилотной техники, от военной до сельскохозяйственной, ждать, возможно, осталось не так долго.
Тренд 5: эра больших проектов
Некоторые скептики поспешили заключить, что эра больших проектов, наподобие выхода в космос или ядерной энергетики, закончилась еще в прошлом веке. Однако она может получить второе дыхание на волне пандемической гонки государств.
Колонизация Марса, терраформирование, добыча редкоземельных металлов на астероидах, управление климатом, восстановление биоразнообразия — все это может дать старт постановкам не только национального, но и планетарного масштаба. Среди драйверов таких инициатив — «нулевые» ориентиры, которые обозначают для себя все больше стран: нулевые выбросы СО2, отказ от использования небиоразлагаемого пластика и двигателей внутреннего сгорания, нулевая стоимость энергии, ни одного погибшего в автокатастрофе или умершего от онкологического заболевания, минутный прилет медицинского дрона с дефибриллятором в радиусе 10 км, и многое другое.
Во всех пяти трендах ключевая роль остается за человеком, по крайней мере, на ближайшие 10-15 лет. Но требования к нему повышаются: ответственность, видение будущего, критичность мышления и умение найти выход даже в той ситуации, где искусственный интеллект видит только угрозы, — ключевые навыки и компетенции человека будущего.
Автор Александр Чулок
Источник forbes.ru