В начале июля Иран объявил, что ведёт с Китаем переговоры о соглашении сроком на 25 лет, которое охватывает сферы торговли, энергетики, инфраструктуры, телекоммуникаций и даже военного сотрудничества. Для Ирана перспектива создания стратегического партнёрства с Китаем возникла в критически важное время. Иранское правительство столкнулось сейчас с народным недовольством: тонущая экономика страны пострадала от американских санкций, а теперь ещё и от Covid-19
Ситуация усугубляется тем, что недавняя серия взрывов по всей стране усилила ощущение, что режим находится в осаде. Пострадали как минимум два объекта, связанных с иранской ядерной и ракетной программами, поэтому данные инциденты выглядят частью более широкой стратегии США и Израиля по сдерживанию иранского потенциала.
Именно поэтому новость о большом соглашении с Китаем служит для иранского правительства позитивным отвлекающим манёвром, она даже позволяет ему «купить время» для сохранения статус-кво до президентских выборов в США, которые пройдут в ноябре 2020 года. Результат этих выборов определит дальнейшую траекторию американо-иранских отношений и судьбу иранского ядерного соглашения 2015 года, известного как «Совместный всеобъемлющий план действий» (сокращённо СВПД), и одновременно повлияет на президентские выборы в самом Иране в июне 2021.
Исторически иранцы избегали слишком тесных союзов с любыми великими державами, и ещё меньше они готовы согласиться на чьё-либо экономическое покровительство. Отношения Ирана с Китаем уже стали поводом для внутренних разногласий, и не исключено, что парламент страны откажется ратифицировать соглашение, если оно не будет пересмотрено с целью устранить определённые аспекты, вызывающие озабоченность.
Тем не менее экономика Ирана находится в свободном падении с 2018, когда администрация Трампа вышла из СВПД и начала кампанию «максимального давления» с помощью жёстких санкций, призванных задушить режим. А поскольку режим в целом столкнулся с серьёзным народным недовольством, правительство иранского президента Хасана Рухани находится сейчас под колоссальным внутренним давлением. Объявление о сделке с Китаем позволяет правительству Рухани продемонстрировать всем, что оно не складывает все яйца в одну западную корзину. Для иранского народа это сигнал, что он не находится в изоляции и что он может даже добиться улучшения экономического положения, несмотря на американские санкции.
На международной арене Иран всегда стремился сбалансировать одну великую державу другой. В ответ на дипломатическое и экономическое давление США на протяжении последнего десятилетия силы безопасности Ирана стали склоняться к России, ключевые отрасли экономики страны – к Китаю, а правительство Рухани – к Европе. А теперь в условиях нарастания напряжённости в китайско-американских отношениях Иран рассчитывает, что Китай поможет ему поддержать экономику и станет противовесом для США. Более тесные связи с Китаем дадут Ирану рычаг на будущих переговорах с США и Европой, когда речь зайдёт о пересмотре или восстановлении СВПД в прежнем виде, а также в отношениях с региональными соперниками, например Саудовской Аравией и Объединёнными Арабскими Эмиратами.
Напротив, для Китая стратегическое партнёрство с Ираном является минным полем. Хотя Китай не прекращал торговать с Ираном и инвестировать в инфраструктуру этой страны, углубление связей может вызвать гнев Америки в критический и крайне деликатный дипломатический момент. Потенциально рискуя санкциями США, Китай может потерять часть доступа к американскому рынку (который намного больше иранского). Неудивительно, что китайские официальные лица меньше говорят об этих переговорах, чем их иранские коллеги. Кроме того, Китай не хочет разрушать свои региональные партнёрства с Израилем и Саудовской Аравией, а каждая из этих стран сейчас вовлечена в прокси-войны с Ираном или ведёт тайные операции против него.
Так или иначе, Китай явно видит определённую ценность в разработке всеобъемлющего соглашения с Ираном – крупным, важным региональным игроком, чьи огромные энергоресурсы и колоссальный экономический потенциал делают его естественным кандидатом для участия в китайской инициативе «Пояс и путь», которая ориентирована в западном направлении. Китай уже покупает у Ирана нефть со скидкой (а это не такая уж незначительная выгода для главного покупателя энергоресурсов в мире), и он стал ключевым торговым партнёром Ирана, в том числе его главным поставщиком продукции тяжёлого машиностроения и промышленных товаров.
Если же говорить шире, то на протяжении последнего десятилетия Китай постепенно расширяет своё присутствие в Западной Азии. Он выступает в роли главного спонсора региональной Шанхайской организации сотрудничества и инвестировал свыше $57 млрд в Пакистан. А поскольку США собираются уйти из Афганистана, партнёрство с Ираном обеспечит Китаю почти полный контроль над стратегическим коридором, протянувшимся из Центральной Азии к Аравийскому морю.
В рамках этой экспансии Китай может даже получить контроль над иранским портом Чахбехар. Развитием этого порта – в ответ на китайский проект в соседнем пакистанском порту Гвадар – занималась Индия, главный азиатский соперник Китая. Порт Чахбехар позволяет Индии торговать со странами Центральной Азии в обход Пакистана – ещё одной враждебной страны. Однако несмотря на признанное значение этого порта, американские санкции вынудили Индию уйти из Чахбехара, что разочаровало Иран. Более того, как сообщается, Иран уже выдавливает Индию из железнодорожного проекта в обход Пакистана, который должен обеспечить связь с Афганистаном и Центральной Азией. Новость об этом разрыве появилась сразу же после того, как Китай и Иран объявили о достижении предварительного соглашения.
Недавние пограничные стычки между Китаем и Индией показывают, насколько серьёзно Китай относится к своему присутствию в Западной Азии. Новое соглашение не только откроет Китаю возможность получить контроль над Чахбехаром и монополизировать торговые пути в Центральной Азии, но и, судя по всему, позволит ему строить морские объекты в Оманском заливе. Хотя США давно хотели сократить присутствие на Ближнем Востоке, чтобы лучше сфокусироваться на Китае, новое китайско-иранское соглашение напоминает нам о том, что эти два театра действий никак не разделены.
Усилив давление на Китай и Иран, США стимулировали эти две страны сформировать общий фронт. Хотя китайско-иранские отношения пока что очень далеки от того, чтобы сформировать новую ось, последние переговоры показывают, что это возможно.
Руководители внешней политики США должны обратить на это внимание. Америке надо будет пытаться вбить клин между Китаем и Ираном, а для этого надо будет решить, какая из двух стран создаёт более сильную угрозу. Американцы, может быть, и не хотят ничего иного, кроме как уйти с Ближнего Востока – раз и навсегда. Однако факт в том, что стратегическая конкуренция с Китаем не будет разворачиваться исключительно в Восточной Азии.
Авторы Вали Наср Ариана Табатабай
Источник forbes.kz