Прошлым летом Германия вернулась к нормальной жизни, однако затем количество заболевших коронавирусом резко пошло вверх,пишет 365info.
Ни в одной стране не было идеального ответа на Covid-19. Но страны всего мира предприняли шаги, чтобы ограничить ущерб от пандемии. В серии «Пособие по борьбе с пандемией» журнал Vox исследует победы и неудачи в шести странах.
В Германии практически полная победа над распространением коронавируса летом прошлого года сменилась осенней, зимней, а теперь и весенней волнами. Единая и четкая коммуникация в области общественного здравоохранения стала панацеей в первую волну. Однако изменение национальной политики, фрагментированная система управления и уставшая от пандемии общественность свели на нет все успехи прошлого года.
Прошлое и настоящее
Летом 2020 года на улицах немецких городов было много людей. Согласно данным Google о мобильности, посещаемость торговых точек колебалась примерно на уровне, предшествующем пандемии. Судя по данным приложения для онлайн-бронирования OpenTable, количество бронирований в ресторанах по сравнению с 2019 годом увеличилось в разы.
В больницах врачи принимали намного меньше пациентов с Covid-19, чем в начале 2020. В стране с населением примерно 80 миллионов человек количество новых случаев составляло меньше половины ежедневного уровня новых случаев в других странах ЕС и Великобритании и на 95% меньше, чем в США.
Сегодня улицы Германии пустынны. Очень мало гуляющих и еще меньше входящих в заведения. Закрылись многие предприятия, которые немцы могли посещать еще прошлым летом. Количество обедов вне дома по всей стране по сравнению с допандемическим периодом сократилось почти на 99%.
Согласно данным Google о мобильности, количество поездок в магазины и точки отдыха в настоящее время сократилось примерно на 38% по сравнению с периодом до пандемии. Ежедневные новые случаи Covid-19 ниже пика второй волны на Рождество 2020 года, но все равно остаются высокими.
А совсем недавно в страну пришла третья волна.
«Единственное, что я делаю — это работаю в отделении интенсивной терапии, лечу пациентов, больных Covid. Частной жизни фактически нет», — говорит Петра Дикманн, врач и исследователь из Университетской больницы Йены.
За несколько месяцев Германия превратилась из блестящего примера страны, которая сплотила общественность вокруг стратегии Covid-19, в поучительную историю, что может произойти, когда эта стратегия развалится.
Политика больше, чем жизнь
Так что же случилось? Федеративная система Германии — в общих чертах аналогичная разделению США между федеральным правительством и правительствами штатов — позволила разногласиям между отдельными лидерами страны оказать серьезное влияние на антикоронавирусную реакцию, замедляя принятие важных решений.
Политика сыграла существенную роль: в 2018 году, задолго до пандемии, Ангела Меркель объявила, что выйдет на пенсию в 2021 году. В результате политики, метившие в кресло канцлера, все это время пытались заработать очки, проводя контрасты, с часто менее осторожным подходом к Covid-19, чем у Меркель.
В результате единая общенациональная реакция на первом этапе пандемии раздробилась на отдельные и порой нелогичные решения
«Это было самоуспокоение», — говорит Илона Кикбуш, политолог, специализирующаяся на глобальном здравоохранении. — «Было ощущение, что мы справимся сравнительно быстро. Очень многие совершили эту ошибку — они думали, что ответ на пандемию будет вопросом от трех до шести месяцев. Но оказалось, что это продлится от 18 месяцев до двух-трех лет».
Опыт Германии во время пандемии коронавируса показывает, как страна может объединиться для реализации миссии общественного здравоохранения. Но это также показывает, насколько хрупкой может быть эта победа и как быстро первоначальный успех может рухнуть, если что-то пойдет не так.
Объединение Германии
Первую крупную речь Меркель по Covid-19 можно описать тремя словами: «Es ist ernst» (Это серьезно).
«С момента объединения Германии — нет, со времен Второй мировой войны ни один вызов нашей нации никогда не требовал такой степени общих и сплоченных действий», — сказала она.
Меркель знала, о чем говорит. Сама ученый, имеющий докторскую степень в области квантовой химии, она объяснила необходимость открытого общения по научным вопросам и вопросам общественного здравоохранения:
«Это часть открытой демократии: мы принимаем политические решения прозрачно и объясняем их, что мы устанавливаем и сообщаем. Наши действия настолько хороши, насколько это возможно, чтобы они стали понятными».
В другой речи, которая стал вирусной во всем мире, Меркель объяснила эпидемиологическую концепцию репродуктивного числа патогена, или его R0, используемого для измерения потенциального распространения вируса. Она предупредила, что если позволить вирусу распространяться даже на 10% или 20% более высокими темпами, это приведет к коллапсу системы здравоохранения.
Посыл Меркель был услышан. На тот момент города Германии, да и государства ЕС стремились избежать ужасов, о которых сообщалось в то время из Италии, где больницы были переполнены, а уровень смертности высочайшим.
Откровенный разговор, а не постановления
Одним из таких мест была Йена, город с населением около 110 тысяч человек, расположенный в южной части бывшей Восточной Германии. В нем стоит крупная университетская больница, что позволило Йене успешно противостоять пандемии. В марте 2020 университетская больница приняла важное решение: она потребовала, чтобы персонал, занимающийся уходом за пациентами, носил маски.
Это случилось задолго до того, как использование масок стали нормой за пределами Восточной Азии. Впоследствии было доказано, что маски резко снизили инфицирование Covid-19 среди медицинских работников.
Мэр города Томас Ницше позже признал, что опасался тиражировать опыт больницы на весь город, чтобы не вызвать недовольство населения. Поэтому лично возглавил информационную компанию в пользу масок.
Чиновники выступали по местному телевидению и говорили откровенно: да, маски могут быть неудобными, но они могут сгладить кривую заболевания, спасти вашу семью и соседей и помочь быстрее вернуться к нормальной жизни. А чтобы избежать массового использования хирургических масок, что могло привести к дефициту, местные власти подчеркивали ценность тканевых покрытий и поощряли людей делать маски не только для себя, но и для других.
«Это потребовало активной информационной кампании», — сказал Ницше. «И очень важно, чтобы сделать это вместе с людьми, а не в приказном порядке. Им нужно понять. Им нужно объяснить. Им нужно внутренне хотеть участвовать. Тогда это может сработать».
Городу потребовалась неделя, прежде чем мандат на маски для всех жителей вступил в силу. И это сработало. Через 20 дней уровень случаев Covid-19 был на 23% ниже прогнозируемого.
К концу апреля каждый из 16 штатов Германии сделал ношение маски обязательным. Исследование независимой компании Wälde также показало, что общенациональное принятие мандатов на использование масок
«снизило совокупное количество зарегистрированных случаев Covid-19 с 2,3% до 1,3% в течение 10 дней после того, как они стали обязательными».
Быстрое принятие Германией мандатов на маски показывает, что может произойти в объединенной стране. Федералистская система Германии, как и США, разделяет руководящие полномочия по местным и государственным каналам. Она позволяет проводить локальные эксперименты и в случае успеха практически мгновенно распространять опыт одного города на всю страну.
Результат объединенных усилий
К середине лета 2020, когда в США произошел второй всплеск коронавируса, Германия сообщила о менее 1% заражений COVID-19 в день. Это было кульминацией быстрого принятия требований по маскам и других усилий: длительной изоляции, продлившейся до начала мая, расширенной системы тестирования и отслеживания, которая выявляла вспышки до того, как они вырвались из-под контроля, и в целом осторожной общественности.
Меркель настаивала на том, чтобы серьезно отнестись к пандемии, и Германия сделала это, приняв ряд мер.
Все это позволило стране открыться до конца лета. В то время как прошлым летом США пережили уникальную вторую волну, немцы сгладили кривую до такой степени, что могли вернуться в рестораны и кинотеатры, не беспокоясь о коронавирусе.
«Первая волна прошла довольно хорошо», — сказал Клеменс Вендтнер, доктор и исследователь из Университета Людвига-Максимилиана в Мюнхене. — «Между учеными, врачами и политиками было очень тесное взаимодействие. Все это было согласовано. Мы точно знали, что происходит. Никто ничего не отрицал».
Раскол Германии
В сентябре, после немецкого лета свободы, пришел Октоберфест. Знаменитый пивной фестиваль в Мюнхене был отменен, но в некоторых пивных по всей стране прошли собственные торжества. Организаторы утверждали, что собрания были регламентированы требованиями маскировки и социального дистанцирования.
Но на самом деле многие немцы собрались вместе без масок, десятками в закрытых помещениях, плотно сидели за длинными столами, пили пиво, кричали и смеялись, плюясь друг на друга частицами, которые могут переносить коронавирус и передавать болезнь.
Запрет на фестиваль в Мюнхене немцы восприняли как покушение на свободу. Тем более, что число заболевших все еще было низким по сравнению с наиболее пострадавшими странами. При этом главы отдельных земель Германии, особенно вступившие в борьбу за кресло канцлера, стали все чаще выступать против любых ограничений и изоляции. Они говорили об ущемлении прав человека и в своих землях отменяли все меры, введенные ранее.
К концу октября сценарий, о котором Меркель предупреждала в начале пандемии, когда объяснила принцип экспоненциального распространения, сбылся: ежедневно новые случаи Covid-19 увеличивались в семь раз по отношению к предыдущему месяцу.
Летний успех привел к самоуспокоенности, а федеральная система, позволившая Йене экспериментировать с масками, теперь задушила дальнейший прогресс. Правительства 16 земель страны и федеральное правительство Меркель не смогли прийти к соглашению, пока не стало слишком поздно. Пока они не увидели результаты экспоненциального распространения воочию.
Даже тогда к ноябрю правительства 16 земель страны согласились только на то, что назвали «облегченной изоляцией» — когда закроются бары, рестораны и некоторые другие внутренние помещения. В течение ноября заболеваемость оставалась неизменно высокой, более чем в три раза превышая весенний пик Covid-19. Только в конце ноября Меркель наконец убедила их подписать более строгий режим изоляции.
«Это проблема федералистов», — сказал Фабиан Хаттке, эксперт по государственной политике из Гамбургского университета, — вплоть до осени главы земель не пришли к соглашению об общих мерах. Некоторые пошли на более строгие, другие наоборот, все открыли».
Закат Меркель…
В Германии нынешнюю политическую эпоху иногда называют Merkeldammerung (закат Меркель). Проработав более полутора десятилетий на посту канцлера и почти два десятилетия в качестве лидера правоцентристского Христианско-демократического союза Германии, она заявила в своем заявлении о выходе на пенсию и что для страны и ее партии настало время «начать новую главу».
Долгая власть Меркель сделала ее определяющей силой в политике Германии. Но внезапно страна оказалась на грани вакуума власти. Политики как из партии Меркель, так и за ее пределами имели шанс побороться за высший политический пост в стране.
Многие критиковали ее политику, отчасти чтобы противопоставить себя и укрепить собственное политическое состояние
Все это стало очевидным в феврале, в «Пепельную среду», которая традиционно используется немецкими политиками для предварительного озвучивания своих предвыборных посланий на год вперед и критики своих оппонентов. В этом году горячей темой была продолжающаяся многомесячная изоляция страны.
Так, Армин Лашет, который недавно был избран главой Христианско-демократической партии Меркель, раскритиковал изоляцию, охарактеризовав стремление Меркель к общинным ограничениям, что правительство обращается с избирателями как с «несовершеннолетними детьми».
Маркус Сёдер, который возглавляет сестринскую партию христианских демократов, как и Лашет, и борется за то, чтобы возглавить страну после Меркель, ответил: «Все, кто планирует получить голоса от Меркель в сентябре, должны знать, что эти голоса будут только в сочетании с политикой Меркель, а не противопоставляя себя ей».
Другими словами, год назад немцы, включая новости, видели единый фронт — от канцлера до самого мелкого чиновника. Теперь они видят, как ведущие политики страны рассуждают, была ли Меркель права с самого начала.
… или последнее слово не сказано?
По мере того, как блокировка, начавшаяся в ноябре, затягивается, а официальные лица конфликтуют из-за нее, общественное мнение изменилось. Вскоре после выступления Меркель в прайм-тайм в марте 2020 года только 14% населения Германии назвали ограничения Covid-19 чрезмерными. Год спустя, согласно опросам общественного мнения, 35% заявили, что принятые меры слишком жесткие.
«Мы интерпретируем это, что политики стали менее единообразны в своих заявлениях и перестали говорить одним голосом», — сказал Рольф ван Дик, социальный психолог из Университета Гете.
Ван Дик добавил, что по мере того как политики расходятся в своих публичных позициях, общественность «становится все более раздробленной».
Казалось бы даже Меркель в конце концов сдалась. В преддверии Пасхи 4 апреля она и губернаторы договорились о жестких ограничениях — запретить поездки внутри страны, закрыть больше предприятий и запретить большие собрания, в том числе в церквях, с 1 по 5 апреля.
Ответная реакция была ожесточенной. Церкви требовали возможности праздновать один из самых святых дней. Деловые круги утверждали, что более строгие ограничения во время обычно напряженного сезона могут привести к финансовому краху. Губернаторы начали призывать к пересмотру соглашения.
Под давлением Меркель отменила план примерно через 36 часов после его объявления. «Это моя ошибка», — сказала она.
Годом ранее Меркель была голосом Германии по Covid-19, ее выступления заставляли семьи собираться вокруг телевизора, чтобы послушать, что она скажет. Общественность и политики следовали ее примеру, стремясь принять осторожный подход, за который она выступала против коронавируса. Это единство позволило стране сокрушить Covid-19 в первые дни пандемии. Весной 2021 года Меркель была вынуждена извиниться за свою осторожность.
Источники, близкие к канцлеру Германии, поговаривают, что это усыпление бдительности. По некоторым данным, Меркель корректирует свой план, чтобы предотвратить новый потенциальный всплеск. И не исключено, что за счет сокращения власти губернаторов земель и местного самоуправления. Между тем количество новых случаев заболевания Covid-19 в Германии остается примерно в 50 раз выше, чем на протяжении большей части прошлого лета.
Источник 365info.kz