В последние два года инфляция в Центральной и Восточной Европе достигла минимумов с момента распада СССР. Но теперь она возвращается. Двойной удар — глобальная пандемия и падение цен на нефть — привел к остановке экономического роста и девальвации валют всего региона. Сейчас кризис отступает, но рост цен только разгоняется. Что конкретно его вызывает, и будет ли ситуация ухудшаться? Объясняем.
Сначала хорошая новость: по мнению большинства экономистов, инфляционная нагрузка на постсоветские страны скорее всего достигла пика в апреле, и теперь должно начаться ее ослабление. Но есть и плохая новость: сильный рост цен вероятно сохранится до конца года, а то и в следующем. То, насколько быстро произойдет восстановление экономики, будет зависеть от конкурентоспособности конкретной страны и ее зависимости от цен на нефть и продовольствие. Давайте теперь разберемся по пунктам.
Почему растет инфляция?
Продовольствие:
Рост цен на продукты питания – один из ключевых драйверов инфляции, имеющий большее влияние, чем все остальное. Зерно – наиболее важная категория продовольствия, потому что кроме цен на такие важные продукты, как хлеб и макаронные изделия, цены на зерно влияют на цены на мясо: свиньи и куры питаются зерном. Рост цен на зерно происходит по всему миру и автоматически толкает вверх цены на все.
Во многих странах Восточной Европы и Центральной Азии граждане тратят на продукты питания от 30-50% месячного дохода. Поэтому продуктовая инфляция бьет по положению рядовых граждан больше, чем рост цен в целом. Особенно это касается людей с низкими доходами. В результате во многих странах региона общий инфляционный показатель далек от двухзначных цифр, но семейные расходы выросли существенно больше.
Проблемы с импортом продуктов питания:
Благодаря интенсивной международной торговле, рост цен на продукты питания быстро распространяется на другие страны. В результате оказывается, что внутренние цены на продукты привязаны к мировым. Девальвация местной валюты практически сразу же приводит к удорожанию продовольствия.
К примеру, стоимость производства сахара в Украине невысока, но при падении курса гривны прибыли местных производителей в долларах падают. Поскольку экспорт становится более выгодным, то они повышают цены до уровня мировых, сохраняя и долю внутреннего рынка, и прибыли. В результате в прошлом году цены на сахар в некоторых странах мира выросли на 75%, и то же самое происходило с другими продуктами питания. Ситуация только ухудшилась, когда в прошлом году Китаю пришлось истребить большую часть поголовья свиней.
«Китай столкнулся с несколькими волнами африканского свиного гриппа и вынужден был истребить большую часть поголовья свиней. Спрос на свинину со стороны Китая значительно вырос, а также коснулся ее заменителей – говядины и мяса птицы, – сказал Икка Корхонен, глава Института переходных экономик Банка Финляндии. – Рост цен на продукты питания распространяется быстро, поскольку сегодня это – глобальная индустрия».
Девальвация национальных валют:
Валюты стран-нефтеэкспортеров региона – России, Казахстана и Азербайджана – предсказуемо пострадали от прошлогоднего падения цен на нефть. Из-за глобального локдауна, в апреле 2020-го года цена нефти упала ниже $25 за баррель, потянув за собой валюты этих стран. Но, прежде чем эффект девальвации станет ощутимым, может пройти до полугода.
Если, например, сеть магазинов закупила большую партию итальянской обуви, то, чтобы продолжать ее импортировать, она должна повысить розничную цену. Но это происходит постепенно, поскольку, если она повысит цены раньше, чем конкуренты, то потеряет долю рынка.
Партия обуви уже оплачена, и ее хватит на несколько месяцев – поэтому магазины будут повышать цены постепенно и даже могут попытаться завоевать новых покупателей, повышая цены медленнее конкурентов. Чтобы продать больше обуви, они готовы пожертвовать частью своей прибыли. Чем выше конкуренция на рынке, тем медленнее растут цены, а в ситуации, когда на рынке, например, только один обувной магазин, его владелец может сразу же переложить свои возросшие расходы на покупателей.
Взаимозависимость экономик в глобализированном мире:
Проще говоря, если одной экономике в регионе стало плохо, то последствия будут чувствовать все. Европейский банк реконструкции и развития называет Россию «узловой» страной в Восточной Европе, а Казахстан играет такую же роль в Центральной Азии. Если курс рубля и тенге падает, это быстро сказывается на валютах соседних стран, поскольку нефтеэкспортеры сокращают импорт и отправляют трудовых мигрантов домой.
Международная торговля – еще один мощный фактор взаимного влияния экономик. При наступлении кризиса большинство стран сразу же прекращают закупать дорогие товары. В результате сокращаются доходы торговых партнеров, и их валюты тоже ослабляются. Не забывайте о денежных переводах трудовых мигрантов своим семьям – еще один важный аспект зависимости экономик друг от друга.
Трудовые мигранты ежегодно отправляют домой миллиарды долларов.
Эти переводы составляют более половины ВВП Таджикистана и 16% от национального дохода в Молдове. В Кыргызстане граждане на заработках за границу пересылают домой больше денег, чем приносят экспорт и инвестиции. Переводы кыргызских мигрантов составляют около 30% ВВП Кыргызстана.
К примеру, четверть трудоспособного населения Украины находится в Польше. Ежегодно они отправляют семьям более $10 миллиардов, или чуть меньше 10% украинского ВВП.
Пандемия нанесла этому сегменту двойной удар: из-за ограничений выехать на работу за границу невозможно, но и зарплаты в странах, куда отправляются трудовые мигранты, упали в долларовом выражении, а переводы почти всегда отправляют в долларах. Поэтому многие мигранты предпочли остаться дома.
Кроме того, экономический кризис привел к сокращению числа рабочих мест для мигрантов, и многие потеряли работу. Наконец, в кризис многие компании приостанавливают свои инвестиционные программы, а значит сокращается приток прямых иностранных инвестиций в страну. Но для большинства стран Восточной и Центральной Европы это менее значительный фактор, чем торговля и денежные переводы трудовых мигрантов.
Могут ли наши правительства сделать что-либо с этим?
У центральных банков мало рычагов против инфляции такого типа. Традиционно цены растут, когда в обращении слишком много денег, а товаров на рынке мало. Тогда центробанки повышают официальную процентную ставку, чтобы люди больше откладывали, а компании меньше брали в долг. Это приводит к изъятию части денежной массы из оборота и падению цен.
Но в этом случае повышение ставки никак не повлияет на дефицит зерна, цены на огурцы или заработок кыргызского мигранта в Москве. Поэтому оно может оказать лишь незначительное воздействие на инфляцию.
Некоторые правительства попытались контролировать цены, но максимум, что они могут сделать — это помочь наименее обеспеченным группам населения через целевые программы соцподдержки и ждать, пока экономика вернется в норму. А это произойдет: рост цен стимулирует производителей увеличивать производство. В некоторых странах региона производство уже растет быстрыми темпами.
Разбор по региону: победители и проигравшие от «ковидной» инфляции
Всемирный банк прогнозирует восстановление глобальной экономики уже в этом году и рост глобального ВВП в 6%. Но то, насколько быстро будет восстанавливаться экономика конкретной страны, будет зависеть от ее особенностей.
Восточная Европа:
Россия — ок, Украина — 50/50, Молдова — рост цен еще вероятно впереди, Беларусь — все очень плохо.
В странах Восточной Европы ситуация очень похожа, так как их экономики остаются тесно связанными. В 2019 году Россия и Украина почти полностью справились с инфляцией, снизив ставку рефинансирования до минимума постсоветских времен — около 2%, что соответствует уровню западных богатых стран.
Обе страны столкнулись с ростом инфляции в первом квартале 2021 года, и их центральные банки начали агрессивно повышать процентную ставку в марте и апреле. Задача Национального банка Украины (НБУ) сложнее из-за большой зависимости от экспорта, и инфляция тут выше.
Намного хуже дела у Беларуси, где правительство долго просто игнорировало проблему на фоне крупнейшего политического кризиса за два десятилетия — прогнозы для страны пессимистичны.
Mолдова, по-видимому, практически избежала роста инфляции, типичного для всего региона. В конце 2019 года инфляция была максимальной за несколько лет – 7,5%. Но кризис ударил по экономике, и к декабрю 2020 года инфляция сократилась до всего лишь 0,4%. С начала этого года Молдова не демонстрирует признаков восстановления экономики, и инфляция в марте выросла незначительно – до 1,5%.
Азербайджан — в выигрыше, Грузия — ситуация выходит из-под контроля.
Нефтеэкспортер Азербайджан зависим от цен на нефть, но при этом оказался, пожалуй, самой успешной страной региона, удержав инфляцию ниже 4%. В начале 2020 года инфляция составляла 2,7%, и цены практически не выросли в течение всего кризисного года. В марте, когда пандемия пошла на спад, инфляция ускорилась незначительно – всего до 3,9%.
Грузия успешно боролась с инфляцией, сдерживая ее на уровне между 4% и 5% в 2019 году. Но с декабря 2019 инфляция разогналась до 7%. В первом квартале 2020 года локдаун привел к снижению потребления и падению цен, и инфляция замедлилась до 2,4% в декабре 2020 года. Но когда в начале этого года ограничения были сняты, проявился отложенный спрос, и инфляция вернулась на уровень 7,2%. Центробанку придется серьезно потрудиться, чтобы снова взять ее под контроль.
Казахстан — в выигрыше, Кыргызстан и Таджикистан — рост цен выходит из-под контроля.
Казахстан оказался в выигрышном положении, сумев сдержать рост инфляции, хоть она и остается довольно высокой. В начале 2020 года инфляция составила 5,6% и достигла пика в 7,5% в декабре. Решительные действия Центрального банка Казахстана (ЦБК) помогли быстро снизить темп инфляции, но в марте она оставалась еще высокой – 7%.
Кыргызстан оказался среди проигравших: инфляция выросла до 10% и до сих пор находится выше этого значения. Рост инфляции ускорился практически сразу же с началом пандемии, нейтрализовав все предыдущие усилия, в результате которых в 2019 году инфляция составила около 3%.
Это отразилось и на качестве жизни кыргызстанцев. Так, уровень бедности в 2020 году вырос в полтора раза по сравнению с 2019 годом и достиг отметки в 31%. Это значит, что почти каждый третий кыргызстанец оказался за чертой бедности.
Цены на продукты к январю 2021 года выросли на 18,5% по сравнению с январем 2020 года. Растительное масло и картофель подорожали в полтора раза, а яйца, сахар и мясо — почти на треть. Эксперты прогнозируют, что рост цен тут продолжится в последующие месяцы.
Таджикистан столкнулся с замедлением инфляции прошлым летом, когда экономика страны замедлилась, но осенью начался резкий рост цен, и в результате инфляция достигла уровня в 10%, на котором находится до сих пор.
Источник stanradar.com