«Когда вы достигнете конца веревки, завяжите узел и держитесь» (Франклин Д. Рузвельт)
В своем отчете за первый квартал Saxo Bank много говорил о пузырях на финансовых рынках. Что же до второго квартала, то мы хотим предупредить инвесторов о том, что находимся в конце цикла, не похожего ни на какой другой.
Мы приближаемся к концу величайшего в истории эксперимента в монетарной политике, когда решения принимаются не политиками, а центральными банками. Стратегия центробанков по рекордному сохранению низких ставок затянулась дольше, чем того требовал бы нормальный экономический цикл. Данные меры были необходимы для поддержания позитивного настроя на мировых рынках, но они спровоцировали ряд побочных эффектов.
Несмотря на непродолжительный рост волатильности в первом квартале, сегодня рынки капитала находятся в состоянии зомби. Налицо низкая волатильность и экстремальные оценки во всех классах активов, отсутствие увеличения темпов роста и продуктивности, а также колоссальный рост неравенства в доходах.
Такое нерациональное использование средств позволило рынкам выиграть дополнительное время, но в то же время повысило взаимозависимость рынков и стран в рамках глобализированной экономики. Послабление от ФРС в большей степени простимулировало развивающиеся рынки, чем рынок США. Китай стал главным двигателем роста, «спасая» мир в 2008 году расширением кредитов и стимулов с беспрецедентной скоростью и, как следствие, помогая миру преодолеть экономический спад 2009 года в 2010 год.
Глобализированная финансовая система, и особенно политика накачки активов, проводимая центральными банками, в основном, играет на руку тем, кто уже богат. В то время как участники экономической деятельности со средним уровнем дохода остаются в проигрыше.
Эти процессы привели к Брекзиту и избранию Трампа.
Поэтому сегодня мы имеем дело с величайшим противостоянием со времен холодной войны, результатом которой стала победа капитализма над коммунизмом. Сегодня речь идет о противостоянии между национализмом и глобализмом. Национализм одерживает вверх, поскольку все больше и больше стран замыкаются на своих внутренних проблемах; все чаще и чаще звучат обвинения в адрес каких-либо внешних сил, начиная от иммигрантов и заканчивая реальными и воображаемыми проступками торговых партнеров. Разговоры о торговой политике и протекционизме сегодня называются «торговыми войнами».
Это приводит нас к выводу, что нынешний цикл не похож ни на какой другой. Предшествующие многочисленные попытки по осмыслению текущей ситуации сводились к тому, чтобы взглянуть назад: на последние рецессии и даже на мировой финансовый кризис, и воспользоваться ими как уроком.
Осмелимся ли мы утверждать, что нынешнее время — другое?
Мы считаем, что последствия торговой войны и возможного достижения политикой глобализма своего пика могут привести к колоссальным последствиям. Что касается будущего процентной ставки, то здесь, ввиду избыточной политики центральных банков, мы рискуем увидеть конец тренда на снижение процентных ставок длиною в 35 лет, ценою денег. Это явление будет иметь колоссальные последствия, так как сегодня размер мирового финансового долга достиг 237 триллионов долларов США и продолжает незначительно расти. Следующая череда курсов не будет простым повторением прежней политики центральных банков, поскольку однажды банки обнаружат, что политики вернули себе бразды правления.
В то же время, сегодня мы стали свидетелями революции в области информационных технологий. Технологичные корпорации стали монополиями такого размера, каких мы не видели с XIX века. Они доминируют на рынке и обладают совершенно невероятными возможностями по сбору данных — гораздо более мощными, чем у мировых правительств.
Как инвесторы, мы положительно относимся к FANG (Facebook, Amazon, Netfix, Google) ввиду их доходности, но при этом забываем, что их прибыли, в основном, создаются за счет монополистических методов, убивающих рост и производительность, и, в конце концов, превращаются в большой налог для потребителей. Мы должны были защищать рынки и рыночное распределение средств, а вместо этого позволили этим компаниям выйти из-под контроля.
Сегодня ситуация меняется, поскольку Европейская инициатива принимает меры как по ужесточению Общего регламента по защите данных, так и по введению дополнительного четырехпроцентного дохода с оборота для технологичных компаний. Эти меры приведут к установлению новых цен в сфере технологий, поскольку (как минимум) увеличение налога и расходы на повышение защиты личных данных пользователей приведут к новым затратам. Технологичный сектор составляет 25% рынка ценных бумаг в США – всякий раз, когда тот или иной сектор достигал такого уровня в истории, при возвращении рынка к «среднему значению», оно становилось ниже. Последним сектором, достигнувшим такого уровня, был банковский, и мы без труда замечаем, как многое из того, что случилось с банковским сектором, теперь происходит в сфере технологий: растет регулирование, растет контроль, и уменьшается прибыль.
В условиях сдерживающих факторов, с которыми столкнется технологический сектор, экономику ожидают непростые времена. Возможности потребителей в плане кредитов использованы без остатка. По словам Кристофера Дембика, главы отдела макроанализа банка Saxo Bank, норма сбережений снижается, как и прогнозный кредитный импульс, который по-прежнему заставляет нас думать о том, что рынок — чрезмерно «бычий» в плане потенциала роста валовой выручки и в плане валового дохода.
Мы прогнозируем, что технологии перейдут от создания приложений и сбора данных — к мерам по соответствию новому регламенту по защите данных, а это, опять же, затраты. В экономике США большого роста из-за сокращения налогов не ожидается; цены на жилье уже упали на 15-20% в Нью-Йорке, но инфляция по-прежнему не проявится, поскольку чистый спрос на займы, или скорость обращения денег, продолжает сдерживаться и вскоре вступит в отрицательную зону.
Править балом на геополитической арене будут националистические тенденции, что означает менее активную и более дорогую торговлю и — в худшем случае — раскол мира на сферы влияния Китая и США, когда остальному миру придется решать, к какой из двух сторон присоединиться.
Чтобы взглянуть под еще одним углом зрения на то, почему этот цикл не похож ни на какой другой в недавнем или даже отдаленном прошлом, см. график ниже (график любезно предоставлен моим коллегой, датчанином Торстеном Слёком из Deutsche Bank в Нью-Йорке), который я расцениваю как самый негативный из всех когда-либо увиденных.
Пожалуйста, объясните мне, как такое возможно, что 35-летний человек смотрит на будущее с меньшим оптимизмом, чем 55-летний? Это противоречит логике, природе и разуму. Это тот случай, когда молодые люди испытывают безнадежность от существующей экономической реальности. Сложно найти приличную работу и/или даже попасть на собеседование по трудоустройству, когда, для начала, от соискателя требуется наличие ученой степени PhD. Молодежь все больше погружается в долги из-за необходимости покрывать расходы на образование, при этом труд молодых оплачивается так, что они не в состоянии даже встать на путь приобретения собственного дома. Помимо всего этого, технологии, с которыми они росли, вовсе не освобождают их, а, напротив, ограничивают или предоставляют бессмысленные развлечения в социальных сетях.
Это график, который нельзя игнорировать, потому что такого никогда не было. Ни во время рецессии, ни во время нефтяного кризиса, ни даже во время глобального финансового кризиса.
Макроизменения и изменения в целом — это всегда результат ошибочного курса. В этом цикле с его бесконечным печатанием денег, накоплением долга и отсутствием каких-либо реформ было сделано очень много ошибок. Мы допустили ситуацию, когда на смену рыночной экономике пришла интервенционистская политика центральных банков, поражение глобализма, близость к ситуации, когда и речи не может быть о способах преодоления неравенства, возникновение самой несчастной молодежи в новой истории, и мы позволили монополиям развиваться в нескольких секторах роста, которые демонстрируют эффективность — часто исключительно за счет других.
Это вовсе не означает, что выбора нет, и нет никакой надежды. Как сказал недавно ушедший Стивен Хокинг: «Я заметил, что даже те люди, которые утверждают, что все предрешено и что с этим ничего нельзя поделать, смотрят по сторонам, прежде чем переходить дорогу».
Мы — на такой дороге. Мы должны смотреть, но мы также должны принять, что это — конец невиданного ранее экономического цикла, и что будущее не будет продолжением недавнего прошлого. Мы живем в стремительно меняющемся экономическом ландшафте, когда мир рискует разделиться на новые сферы влияния — Китая и США. Где, возможно, нас ожидает «зима технологического сектора», поскольку требуемый регламент уже одобрен, и меры по соответствию этому регламенту уже принимаются. Там, где молодежь, к счастью, будет определять итог при помощи чисел, голосов на выборах и реального действия.
Я рад, что мое будущее будет в руках подающей надежды, но несчастливой молодежи, потому что перемены приходят только тогда, когда они нужны... И время для перемен уже наступило. Это время — сейчас.
Ознакомьтесь, пожалуйста, с прекрасными отчетами моих коллег, которые оказались еще более проницательными и наблюдательными, чем обычно.