Консолидация банковского сектора — в интересах центробанков: эффективность регулирования рынка с небольшим количеством крупных участников возрастает.
Читатели Expert Kazakhstan знакомы с Екатериной Трофимовой по нашим многочисленным публикациям с того времени, когда она представляла международное рейтинговое агентство Standard & Poor’s, где работала с 2000 года финансовым аналитиком, директором и главой группы рейтингов финансовых институтов России и стран СНГ. В 2011‑м г-жа Трофимова была назначена вице-президентом Газпромбанка и уже в этом качестве дала интервью нашему журналу (expertonline.kz/a12863). Но и в этой должности она не оставила тему рейтингования. «Одной из сфер моей ответственности в Газпромбанке на уровне правления является курирование центра рейтингового консультирования, который за последние два-три года стал крупнейшим рейтинговым консультантом в СНГ и активно работает, в частности в Казахстане. По сути, мы помогаем клиентам — компаниям и банкам — работать с рейтинговыми агентствами», — определила она круг своих обязанностей в банке.
В 2015 году по инициативе Банка России было создано Аналитическое кредитное рейтинговое агентство (АКРА). На общем собрании учредителей Екатерина Трофимова была избрана генеральным директором агентства. По ее признанию, аналитической работой на этом посту она не занимается. Тем не менее, зная г-жу Трофимову как блестящего финансового, в частности банковского аналитика, мы решили задать ей несколько вопросов о наших банках. Нам показалось интересным познакомиться со взглядом и со стороны, и в какой-то степени изнутри.
Поставить оценку
— Екатерина, не могли бы вы вначале рассказать немного о вашем новом месте работы, то есть об Аналитическом кредитном рейтинговом агентстве. Интересуют ли вас сегодня эмитенты из Казахстана? Есть ли у вас связи с нашими биржами — KASE и МФЦА?
— Агентство существует уже два с половиной года. За это время была проделана огромная работа: мы присвоили более 300 рейтингов. На данный момент доля российских облигаций эмитентов с рейтингом АКРА среди банков составляет 87 процентов, среди региональных и муниципальных органов власти — 77 процентов. При этом АКРА не только активно работает над расширением продуктовой линейки, но и развивает дополнительные услуги, в том числе не связанные со сферой рейтингования. Так, зимой этого года мы создали дочернюю компанию АКРА РМ, которая оказывает услуги по моделированию, валидации моделей, стресс-тестированию портфелей. Не осталось без внимания и международное направление: заключен меморандум о партнерстве с китайским рейтинговым агентством Golden Credit Rating, весной 2018‑го приобретено словацкое агентство ERA. Кроме того, АКРА принимает участие в обсуждении проекта создания рейтингового агентства БРИКС, представляя на переговорах российскую сторону.
Интерес к эмитентам из Казахстана, безусловно, наблюдается. При этом сами потенциальные эмитенты понимают, что их ценные бумаги не столь привлекательны для инвесторов из дальнего зарубежья. Логичнее рассчитывать на серьезный интерес со стороны крупных игроков из ближнего зарубежья, а это Россия и Китай. Но мы действительно видим, что интерес казахстанских компаний к деятельности АКРА усиливается. Могу сказать, что агентство открыто для сотрудничества как с биржами Казахстана, так и с конкретными эмитентами страны.
— После кризиса 2008 года, казалось бы, состояние казахстанских БВУ начало улучшаться, но после девальвации 2014‑го, а потом и 2015 года оно ухудшилось даже больше, чем в кризис. Те же самые процессы мы наблюдали и в российском банковском секторе. На ваш взгляд, в чем причины? Только ли в девальвации тенге и рубля?
— Действительно, в 2014–2016 годах банки второго уровня Казахстана столкнулись с существенными трудностями: в середине 2014 года доля проблемных кредитов в них достигала 34 процентов, однако не стоит разделять проблемы банковского сектора и общеэкономические. Частный сектор экономики в тот период просел в целом. Экономическая активность в стране отражала стагнацию, а ухудшение в банковском секторе стало ее логическим следствием. Девальвационный шок, безусловно, явился одним из факторов, способствовавших снижению активности в секторе. И снижение это в большей степени затронуло розницу. Банки, ориентированные на корпоративный сегмент, последствия шока ощутили в меньшей степени.
— Какие проблемы в банковском секторе Казахстана вы видите? Есть ли общие с российскими банками?
— Говоря о казахстанских банках, можно выделить проблему слабой динамики фактического кредитования, которое на протяжении четырех лет держится на уровне примерно 12 трлн тенге. То есть объемы кредитования не растут даже в номинальном выражении. В этой ситуации госпрограммы поддержки экономики оказали системе своевременную помощь, но по мере выхода экономики из периода слабой динамики эта тенденция должна ослабнуть. Так, АКРА прогнозирует рост реального ВВП страны в этом году на уровне 3,8 процента. Напомню, что в период с 2015‑го по 2016‑й он составлял 1–1,2 процента. Реальный рост доходов населения демонстрирует положительную динамику, тогда как в 2016–2017 годы наблюдалось падение от одного до четырех процентов.
— Как вы оцениваете программу оздоровления банковского сектора, которую в прошлом году предложил Национальный банк РК? Насколько она действительно была необходима?
— Банковский сектор Казахстана, бесспорно, нуждается в оздоровлении. Об этом красноречиво говорит статистика. Так, в 2016–2017 годах около трети предприятий страны не фиксировали инвестиционные расходы, а в начале 2017‑го доля убыточных и низкорентабельных доходила до 25 процентов. Сложившаяся тенденция оказывает негативное влияние на банковскую систему страны: ухудшение качества ссудного портфеля и падение риск-аппетита приводят к снижению кредитной активности в экономике.
Рука государства
— Эта программа, по большому счету, продолжила ломку банковского сектора, начатую с отзыва лицензий у Казинвестбанка и Дельта банка. Сейчас на очереди еще несколько БВУ из второй-третьей десятки по активам, которые или лишатся лицензии, или сменят владельцев. В Казахстане могут остаться только крупные фининституты и банки с иностранным участием, в основном российские и китайские. Какие риски несет такая ситуация? Понятно, что это, наверное, правильно с точки зрения регулятора, но что это даст потребителям?
— Любая развитая банковская система предполагает наличие институтов, которые отличает разный масштаб деятельности и каждый из которых способен занять свою нишу на рынке. Укрупнение банков за счет создания условий для усиления преимущества от масштабирования может привести к тому, что кредитные организации, работающие в том или ином сегменте, не смогут занять определенные ниши на рынке. В результате пострадает качество обслуживания, а в конечном счете потребитель.
— Эта ситуация напоминает российскую: недавно Эльвира Набиуллина заявила, что процедуре санации теперь будут подвергаться только системно значимые банки. Почему регуляторы уделяют повышенное внимание крупным финансовым институтам и в целом стремятся к укрупнению банков?
— Политика регулятора в целом направлена на то, чтобы не допустить существенных потрясений в экономике страны, а стремление к укрупнению банковского сектора продиктовано практическими аспектами регуляторных возможностей. Более эффективным является регулирование небольшого числа крупных финансовых институтов, нежели сильно фрагментированного банковского сектора. Это позволяет нивелировать существенную часть рисков как для данного сектора, так и для экономики в целом.
— Все свои действия по укреплению банковского сектора Нацбанк объясняет стремлением повысить его конкурентоспособность ввиду того, что с 2020 года казахстанский рынок будет открыт для филиалов иностранных банков. Насколько оправданы опасения, что иностранные банки откроют свои филиалы в Казахстане, если к сегодняшнему дню из мировых игроков остался только Ситибанк?
— Иностранные банки, как правило, рассматривают возможности выхода на те рынки, где их присутствие будет экономически оправданным. Иными словами, если менеджмент зарубежного банка увидел бы в Казахстане свободные рыночные ниши, где можно было бы внедрить интересные банковские продукты, то этот иностранный банк вышел бы на данный рынок в той или иной форме. Недостаточное присутствие в Казахстане зарубежного банковского капитала говорит об отсутствии интереса со стороны иностранного банкинга к национальному банковскому рынку. При этом в РК работают банки с капиталом из КНР, Турции, России и других стран, но они, как правило, обслуживают незначительный пул аффилированных клиентов. Так что аргумент об укрупнении финансовых институтов Казахстана в связи с потенциалом вхождения в национальную банковскую систему иностранного капитала, пожалуй, не раскрывает всей глубины вопроса.
— В последние годы кредитование в Казахстане поддерживается за счет средств госбюджета в рамках различных программ развития. В результате в секторе складывается странная ситуация: ликвидность у банков есть, но она не идет в экономику, потому что кредиты по рыночным ставкам очень дорогие по сравнению с субсидируемыми. На ваш взгляд, как долго может сохраняться такая ситуация и к чему она может привести?
— В целом это вопрос понимания госсектором своей роли в экономике. Наблюдаемая в последние годы тенденция, связанная с привлечением средств госбюджета в целях кредитования, сохранится до тех пор, пока есть необходимость в дотационных формах поддержки и стимулирования отдельных секторов или финансовых продуктов. По мере решения структурных проблем и улучшения макроэкономических показателей стимул к господдержке в форме различных программ развития, скорее всего, сойдет на нет. Пока же национальная банковская система не сможет без значительной помощи со стороны государства в полной мере обеспечивать финансовые потребности реального сектора экономики на приемлемых для последнего условиях.
— Как бы вы прокомментировали планы Нацбанка РК перейти на риск-ориентированный надзор, основанный на мотивированном суждении регулятора о состоянии финансовой организации?
— Нацбанк РК нередко сталкивается с пробуксовкой процесса оценки несостоятельности проблемных банков, и для более точечного надзора ему нужен соответствующий инструментарий. Риск-ориентированный подход дает регулятору определенную гибкость в вопросах оценки активов финансовых организаций и формирования резервов, а также при реструктуризации проблемных активов. Риск-ориентированный надзор позволит повысить оперативность исполнения надзорных функций, а потому переход к нему можно назвать вполне обоснованным шагом для регулятора.