Глава Partner Finance Алексей Сулименко о том, как нововведения повлияют на развитие фондового рынка.
Будут ли новые финансовые инструменты интересны розничным инвесторам? Произойдет ли переток средств депозиторов банков на РЦБ? Каких трендов стоит ожидать в ближайшей перспективе? Об этом корреспондент поговорил с генеральным директором инвестиционной компании Partner Finance Алексеем Сулименко.
Напомним, Агентство РК по регулированию и развитию финансового рынка (АРРФР) разработало несколько пакетов законодательных инициатив, касающихся развития отечественного РЦБ, в том числе за счет привлечения розничных инвесторов. В законопроекте также предусматривается возможность на уровне подзаконных актов признавать на рынке ценных бумаг новые финансовые инструменты.
Алексей, как вы считаете, насколько предложенные меры на самом деле смогут повлиять на рост казахстанского фондового рынка?
- Многие говорят, что казахстанский рынок слабо развит. Но чтобы вы понимали, данные нововведения, которые скоро примут в Казахстане, практически опережают весь остальной мир. Например, там сказано о биометрической аутентификации при открытии счета. Сегодня не все развитые европейские и американские брокерские и финансовые компании имеют это. Многие очень крупные из них, в которых лично я открывал счет, до сих пор просят прислать оригинальные документы либо почтой, либо по факсу, то есть в качестве альтернативы они не рассматривают даже электронный адрес. Это звучит дико, но они не видят жизнь по-другому. Мы же отошли от факса наверное еще лет 10-15 назад.
Также одно из новшеств гласит, что в ближайшей перспективе любой казахстанский банк сможет обслуживать брокерские счета. Понятно, что финансовым институтам необходимо будет поменять свою инфраструктуру, добавить функционал. Но я думаю, динамично развивающиеся банки быстро это сделают. Вместе с тем это позволит им вывести свои клиентские базы на фондовый рынок.
Таким образом, произойдет некая синергия банковского бизнеса с брокерским, когда можно будет быстро переводить деньги на счет ценных бумаг либо обратно на банковский счет и оплачивать с карты. Данный тренд сейчас идет в России, США и Европе. Но стоит отметить, что там такие операции доступны в основном передовым финансовым компаниям. В свою очередь Казахстан разрешил вести брокерскую деятельность всем БВУ.
Наряду с этим я ожидаю, что новые поправки подстегнут развитие депозитных сертификатов, по которым банки будут формировать более гибкие условия при большей доходности.
Еще одним плюсом для развития фондового рынка станет маржинальное кредитование, когда гражданам можно будет воспользоваться заемными средствами для инвестирования в ценные бумаги. Формально такая процедура была доступна и раньше, но Национальный банк в одностороннем порядке утверждал правила для клиентов, которые было тяжело выполнить брокерским компаниям. Теперь брокер будет сам описывать требования к клиентам по предоставлению таких маржинальных кредитов и размеры необходимого обеспечения.
Все это явно повысит обороты на рынке. Но нельзя говорить, что рынок будет расти с отрывом от экономики. Я думаю, что основной рост произойдет, когда экономика Казахстана начнет восстанавливаться после коронакризиса. Тогда мы и увидим весь накопленный потенциал этих возможностей.
По вашей оценке, какая часть депозиторов банков перейдет на фондовый рынок?
- Я думаю, что за год клиентская база на фондовом рынке удвоится, но в денежном выражении это составит не более 1% от депозитной базы. Стоит отметить, что депозитная база и в Казахстане, и в России несоизмеримо велика к объемам фондового рынка. На мой взгляд, придет много новых инвесторов, но с меньшим средним чеком, потому что они еще не до конца понимают, как это все работает, в отличие от тех, кто на рынке уже какое-то время инвестирует. По моим подсчетам, средний чек должен снизиться на 20-30% в ближайший год. Но уже через 2-3 года объем инвестиций скорее всего увеличится.
В этой связи видите ли вы в банках своих конкурентов?
- Конечно. Но надо понимать, что любая крупная организация, как банк, почти всегда является заложником своего штата сотрудников и в некотором роде бюрократии, в том числе связанной со сложностью принятия решений. В этом плане небольшие и мелкие компании более гибки и технологичнее: то есть у нас есть возможность сделать продукт быстрее рынка и даже конкурентоспособнее, чем у БВУ.
При этом банки могут все-таки выигрывать ценой – за счет большого количества продуктов устанавливать практически нулевые ставки.
Поэтому все будет зависеть от того, что положено на чашу весов – скорость или масштаб.
Будут ли новые финансовые инструменты интересны для инвесторов, в том числе розничных клиентов?
- Всегда говорят, что инструментов на рынке не хватает, но на самом деле их не хватает профессионалам, тем, кто разбирается в особенностях продуктов и понимает тонкости различия между ними.
Я приветствую эту инициативу, но если говорить о новых инвесторах, то, на мой взгляд, будущее все-таки не за продуктами, а за финансовой грамотностью населения. Наоборот обилие возможностей может смутить новичков в этой сфере.
Проблема состоит в том, что те, кто только начинают инвестировать, сильно подвержены психологическим факторам. Работа на рынке – это в первую очередь психология. Нужно понимать, что все не вечно и циклично. И самое сложное – покупать, когда рынок падает.
Поэтому я считаю, что в какой-то момент нужно сузить количество продуктов и оставить только ограниченное число инструментов, проверенных временем, для того, чтобы люди сначала могли в это втянуться. И уже по мере того как они начнут ими активно пользоваться, дальше расширять линейку. Иначе мы просто размоем ликвидность и концентрацию внимания.
Кстати, успех Apple как раз произошел после того, как Стив Джобс вернулся туда и отказался от 40 видов продуктов, которые выпускала на тот момент корпорация, сконцентрировавшись на матрице из четырех устройств – для дома стационарный и мобильный компьютеры и так же для бизнеса (iMac, iBook, Power Macintosh G3 и PowerBook G3). Он сузил линейку, но сделал ее более качественной.
Предполагается, что в следующем году вкладчики ЕНПФ смогут доверять свои пенсионные накопления частным управляющим компаниям. Тем не менее этот вопрос обсуждается уже несколько лет. Как вы считаете, насколько эта инициатива способна увеличить активность на фондовом рынке Казахстана?
- Да, лет семь, наверное, как обсуждается данный вопрос. Безусловно, это хорошая идея, которая создана для того, чтобы повысить активность на фондовом рынке. Однако здесь существуют свои ограничители.
Во-первых, очевидно, что не всем разрешат использовать пенсионные средства. Ведь для начала необходимо иметь накопления, которые превышают указанный в законопроекте лимит, а это достаточно крупная сумма – 3 млн тенге. Как минимум вкладчик должен получать ежемесячный доход в 500-600 тыс. тенге. По нашим подсчетам, если взять среднюю заработную плату в 130 тыс. тенге, то человеку необходимо трудиться в течение 20 лет, чтобы выйти на этот лимит, но не стоит забывать, что воспользоваться можно будет только сверх этой суммы. Поэтому я думаю, что позволить себе распоряжаться пенсионными активами смогут в основном высокооплачиваемые сотрудники.
Второе важное ограничение – то, что управляющая компания не имеет права показывать в отчетном периоде доходность ниже определенного уровня. Конечно, для вкладчика это хорошая защита, но надо понимать, какие возможности в таком случае открываются у управляющей компании. Когда регулятор пропишет свои правила, тогда станет понятно, сколько она может зарабатывать. Но если вдруг случится кризисный год, подобный текущему – коронавирусному, то в конце периода управляющая компания обязана будет вернуть вкладчикам средства из собственных резервов. Поэтому, исходя из этой логики, ни одна компания, скорее всего, не сможет иметь в своем портфеле даже умеренные активы, а сконцентрируется на консервативных инструментах.
По вашим наблюдениям, с каких сумм люди сегодня начинают инвестировать?
- На самом деле сейчас по всему миру идет тренд на снижение: если раньше люди инвестировали, начиная от 1000 долларов, то сейчас они предпочитают вкладывать в фондовый рынок менее 100 долларов. Здесь в качестве примера можно привести деятельность банка Тинькофф, куда приходило много розничных клиентов с небольшими суммами, чтобы просто попробовать новые продукты.
А с чем мировой фондовый рынок связывает приход к власти в США Джо Байдена?
- Байден – консервативный политик в отличие от импульсивного Трампа, который за один день только своим твиттом мог быстро поменять движение не то что фондового рынка, но и всей мировой экономики. Поэтому Байден – более устраивающий всех кандидат.
Для его политики характерно увеличение инвестиций в зеленую энергетику (ветер, солнце и газ). Многие компании в США уже перестроились в этом направлении. Следовательно, стоит ожидать, что углеводородные компании будут в меньшей степени поддержаны государством, чем при Трампе, а значит – менее доходными.
К тому же, если раньше китайские компании, такие как Baidu или Alibaba, находились под прессингом на фондовом рынке и упали в цене, то с приходом Байдена я предполагаю, что они восполнят потери.
Есть ли у вас какие-то прогнозы по поводу трендов на фондовом рынке?
- На фондовом рынке мы пытаемся предсказать будущее, но это не просто какое-то аморфное будущее, оно складывается из текущих событий. Буквально в январе еще никто не думал о коронавирусе, многие ожидали войну в Иране. Но потом объявили пандемию и все забыли про войну.
Сегодня мы делаем свой прогноз развития ситуации исходя из двух сценариев. Первый предполагает, что коронакризис закончится, весь мир выйдет из карантина, и бизнес начнет опять активно развиваться. Очевидно, что произойдет снижение ВВП из-за того, что многие учреждения были закрыты, доходы основного населения снизились, а государство выделяло субсидии. Другой сценарий основан на том, что режим локдауна продолжится.
Эти две точки зрения диаметрально противоположные и они наталкивают на разные выводы. Например, в первом случае, когда условно все выйдут из коронакризиса было бы целесообразно покупать ценные бумаги компаний, находящихся на данный момент под сильным прессингом – авиакомпаний, развлекательных учреждений и даже круизных лайнеров. Потому что сейчас их деятельность формирует отложенный спрос. В то время как компании, достигшие на сегодняшний день своего пика, такие как IT и онлайн-сервисы, в случае снятия ограничений существенно упадут в цене. Разумеется, что они не потеряют свой бизнес, но прибыльность будущего могут упустить. Во втором случае, если кризис продолжится, то последние наоборот увеличат ожидаемую прибыль. А компании, которые работают офлайн, есть вероятность, что обанкротятся.
Таким образом, мы пытаемся спрогнозировать ситуацию по каждой компании и понять, что она нам принесет.
Тем не менее любые ожидания всегда завышают тренд того, что будет на самом деле. Поэтому я полагаю, что те события, которые все ожидают, скорее всего, не произойдут. На мой взгляд, мы увидим более-менее «гладкую» картину.
Однако мы замечаем, что поведение потребителей с каждым днем меняется. Как говорят многие: они уже не будут как прежде…
- Обычно паттерны поведения меняются не за месяц или год, а на протяжении одного поколения, то есть за 20-40 лет. Конечно, многие вещи уже поменялись в нашем сознании, но, как правило, мы их не замечаем. Я думаю, что после коронавируса случится некоторый откат назад, но потом мы все равно больше будем использовать онлайн-сервисы. Более того, они войдут во многие бизнес-процессы нашей деятельности. Также есть вероятность, что появится много компаний аналогичных Zoom или Skype, которые значительно подрастут в цене.
Источник kapital.kz