Стэнли Фримен Дракенмиллер – американский миллиардер-инвестор, финансист, основатель Duquesne Capital. Считается одним из самых успешных управляющих на Уолл-стрит.
- Стэнли, давайте для начала поговорим немного о вашей карьере. На чем вы специализировались в колледже, кем хотели стать в молодости? Как я понимаю, вы не всегда мечтали быть инвестором.
- Мое детство прошло в небольшом городке на юге Джерси, там я жил до 9 лет. Затем я с семьей переехал в Ричмонд, штат Вирджиния, и провел там свои юношеские годы, пока мне не исполнилось 18 лет.
Вы правы, я не всегда мечтал стать инвестором. В течение первых двух лет в колледже я изучал английский и хотел впоследствии работать профессором английского языка. Все изменилось на третьем году обучения. Я начал ходить на курсы по экономике с целью научиться читать газеты на финансовую тематику – я был не особо в этом хорош, хотя и специализировался на английском. Со временем я влюбился в эту науку. Я записался на различные другие курсы по этому предмету, и, как вы уже могли догадаться, решил стать профессором экономики. Я всегда хотел преподавать, мне это дело очень нравится.
- Это понятно, ведь преподавание – у вас в крови.
- Да, а еще у меня в крови – желание бросить учебу на полпути. Я поступил в аспирантуру Мичиганского университета по специальности экономика, но продержался там всего полтора семестра, а затем забрал документы.
Впервые я женился в 22 года. Этот брак был для меня своего рода практикой семейной жизни. Не женитесь в 22 года, не советую. Вскоре мы развелись, и развод я считаю первым удачным стоп-лоссом [смеется]. Причем не своим, а моей бывшей супруги.
Тем не менее она жила в Питсбурге и связей у нее в то время было намного больше, чем у меня. Я получил работу в Pittsburgh National Bank, потому что ее отчим замолвил за меня словечко.
- Среди наших зрителей есть те, кто далек от финансовой индустрии. Стэн, не могли бы вы простыми словами объяснить, чем именно занимается менеджер хедж-фонда, и в чем заключается отличие его деятельности от задач обычного финансового управляющего.
- Если честно, понятия не имею. Термин хедж-фонд в последнее время стал очень обширным. Но думаю, изначально подразумевался тот факт, что можно было использовать заемные средства. То есть, например, у вас есть $100, и при этом вы можете инвестировать $120, $130 и так далее.
И комиссионный сбор зависел от прибыли, которую вам удалось заработать для своего клиента. Схожесть заключается лишь в том, что и там и там используется леверидж, и в том, каким образом определялся размер комиссии.
- Понятно. Как мне известно, впоследствии вы основали свой собственный инвестиционный фонд Duquesne Capital Management. Сколько вам тогда было лет? И сколько денег у вас на тот момент было?
- В тот момент мне было 28 лет. В возрасте 27 лет я был директором по инвестициям в Pittsburgh National Bank. Я управлял капиталом размером в $6 млрд, и у меня, в общем-то, неплохо получалось. В то время погиб шах Ирана, а у меня не было никакого опыта за плечами, чтобы ответственно подойти к решению о том, как же лучше поступить.
В общем, я решил просто вложить все деньги в нефтяные и оборонные компании. Если бы я был немного старше и мудрее, то, конечно же, задумался о диверсификации. Но вложения выросли, причем довольно сильно, и все вокруг начали принимать меня за гения. Как вы понимаете, ничего гениального во мне не было, я просто не знал, как поступить иначе.
Некоторое время спустя я обедал с одним человеком в Нью-Йорке. Тогда я зарабатывал всего $43 тысячи в год, и он сказал мне: «Ты не похож на обычного работника банка. Почему бы тебе не отрыть собственную фирму?». А на мое восклицание по поводу того, что денег у меня на это нет, он ответил: «Ну, я буду платить тебе $10 в месяц за наши беседы».
Два года спустя этот самый парень отправился в тюрьму за организацию мошеннической схемы, которая обошлась JPMorgan Chase в $256 млн. К тому моменту моя новоиспеченная фирма зарабатывала уже $7 млн в год. В общем, примерно так я начал свой бизнес.
- Вы начали с малого, но вам тогда было всего 28 лет – отличный результат для такого возраста. Заработать миллион долларов – задача непростая. А ко времени, когда вы вышли на пенсию в 2010 году, ваша компания приносила уже $12 млрд. Прогресс очевиден. Расскажите нам, каков размер годовой доходности хедж-фонда в сегодняшнее время?
- Многие гордятся тем, что могут озвучить следующее значение – 12% в год.
-Вы управляли хедж-фондом на протяжении 30 лет. Каким был средний процент ежегодной доходности у вас?
- 30,4%, но кто эти проценты считает…
- Нам всем известно, что в процессе инвестирования бывают как взлеты, так и падения. Особенно ощущается это как раз в хедж-фондах, где ставки велики. Какое количество неудачных лет вам пришлось пережить?
- Ноль. Не было таких.
- Невероятный результат. Мне жаль, что еще никто не изобрел машину времени, на которой мы могли бы вернуться в прошлое и инвестировать в ваш фонд. Думаю, вам удалось заработать много денег для большого количества клиентов. Поделитесь своей инвестиционной философией и расскажите о том, как вы добились таких результатов.
- Моя идея управления рисками немного необычная. Я склонен к тому, чтобы складывать все яйца в одну корзину, а затем наблюдать за этой корзиной очень тщательно. Я знаю, что в большинстве бизнес-школ инвесторов учат куче бесполезных вещей, таких как доходность с поправкой на риск и диверсификация.
Мой подход заключается в том, что я вкладываю максимум средств, только если уверен в надежности своей идеи, своего прогноза. Таких идей может быть немного в год – всего две или три – но в итоге я обязательно выиграю. Кроме того, я не вижу никакой проблемы в том, чтобы часто переключаться с одного класса активов на другой: я торговал сырьевыми продуктами, валютой, облигациями, акциями. Эта стратегия привила мне дисциплинированность. Если я не видел потенциала в акциях, я отказывался от них. То же самое справедливо и для других типов активов.
Проблема в том, что большинство инвесторов всецело сфокусированы на том, что происходит прямо сейчас, в реальном времени. Но настоящие события уже заложены в цене актива. Вам нужно научиться выходить за рамки общепринятого мышления и пытаться понять, как сложится ситуация на рынке через полгода или год. Абсолютно неважно, сколько денег генерирует та или иная компания сегодня. Вы должны понимать, что будет с ней в будущем. Только так мне удается получать большой доход. Как любил говорить мой бывший начальник: «Очевидно, что очевидные вещи – ложные». Если ваши действия основаны на общепринятом мнении, вы проиграете.
- Давайте немного поговорим о филантропии. В 2009 году вы возглавили список американцев, которые жертвуют на благотворительность больше всего. Как нам известно, вы пожертвовали $7 млрд фондам, оказывающим поддержку научным исследованиям в области медицины, а также выступающим за борьбу с бедностью. Как вы решаете, на что жертвовать деньги, и почему вы вообще занимаетесь благотворительностью?
- Во-первых, я жертвую деньги на благотворительность просто потому, что могу. Не знаю, как у меня получается постоянно приумножать свое состояние, наверное, это просто дар. Я люблю конкуренцию, у меня проблемы с чрезмерным самолюбием, я обожаю побеждать.
Но никакая победа не дает мне такого чувства удовлетворения, как благотворительность. Никогда не понимал тех, кто планирует отдать свое состояние на благотворительность только после смерти. Такие люди очень многое теряют.