Об этом рассуждают налоговые эксперты PwC Kazakhstan, сообщает forbes.kz.
Фото: freepik.com
Тема по налогообложению дивидендов, которые казахстанские компании выплачивают своим иностранным акционерам, носит актуальный для инвесторов характер. Понятно, что иностранный бизнес, инвестируя средства в экономику страны, не только строит новые производства, создает рабочие места и берет на себя риски, но и рассчитывает на извлечение прибыли от этой деятельности. При этом прибыль компаний после налогообложения традиционно выплачивается акционерам в виде дивидендов.
Также не вызывает сомнений тот факт, что поскольку дивидендные доходы компаний-нерезидентов относятся к так называемым «пассивным» доходам из источников в стране, где находится выплачивающее дивиденды предприятие, они могут подлежать налогообложению в этой стране в соответствии с ее налоговым законодательством и положениями международного договора об избежании двойного налогообложения, если такое налоговое соглашение заключено с государством налогового резидентства акционера. До сих пор все кажется очевидным, но сложности начинаются дальше.
В ноябре 2016 года была согласована многосторонняя конвенция (Многосторонняя конвенция по выполнению мер, относящихся к налоговым соглашениям, в целях противодействия размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения, MLI), предусматривающая меры против размывания налоговой базы и вывода прибыли из-под налогообложения, а также механизм для их автоматического внедрения в действующие налоговые соглашения.
Не будем останавливаться на механике выбора государствами применимых к их соглашениям положений MLI, вступления их в силу, а также модификации положений действующих налоговых соглашений. Казахстан ратифицировал MLI в 2020 году и большая часть налоговых соглашений Казахстана уже затронута положениями MLI. В результате, как минимум, положения так называемого минимального стандарта MLI теперь подлежат соблюдению наряду с другими условиями данных налоговых соглашений для использования предусмотренных в них налоговых льгот.
Этот порядок также применяется при выплате дивидендов иностранным акционерам с использованием льготы по налоговому соглашению, которая, как правило, заключается в применении пониженной ставки налога у источника выплаты, например, 5% по сравнению с общеустановленной ставкой 15% согласно Налоговому кодексу РК.
Однако дело не ограничилось внедрением согласованных положений MLI в действующие налоговые соглашения. История получила продолжение в тексте Налогового кодекса. Не так давно некоторые статьи Налогового кодекса (666-я и 667-я), определяющие порядок применения льгот в рамках налоговых соглашений, были дополнены условием про «минимальное» налогообложение доходов из казахстанских источников в стране налогового резидентства получателя по ставке 15% (без права на исключение/корректировку такого дохода или возврат налога), в случае, если:
- получатель является взаимосвязанной стороной казахстанского налогового агента (а как иначе если дивиденды?) и
- в применимое налоговое соглашение были внесены изменения MLI (модифицированное соглашение).
Это условие вызвало множество вопросов, особенно у иностранных акционеров, намеревающихся получить дивиденды с применением льготы в рамках налоговых соглашений.
Порассуждаем о возможных причинах и последствиях внесения этого условия в Налоговый кодекс.
Учитывая, что данное условие подлежит соблюдению только при использовании льгот в рамках модифицированного соглашения, логично предположить, что оно связано с MLI. Подтверждение этому можно найти в некоторых письмах налоговых органов.
При этом возникает вопрос: зачем включать в Налоговый кодекс дополнительное условие, если обязательные условия MLI (выработанные в результате серьезной проработки мер BEPS) уже применяются к модифицированному соглашению и должны соблюдаться для использования льготы?
Отметим, что MLI не устанавливает в качестве условия для применения налоговых льгот минимальную ставку налогообложения дохода нерезидента как в стране источнике дохода, так и в стране получателя.
Вероятно, законодатель исходил из положения, содержащегося в статье 6.1 MLI и включенного в минимальный стандарт BEPS, которое следующим образом изменяет формулировку преамбулы действующих налоговых соглашений: «Намереваясь устранить двойное налогообложение в отношении налогов, на которые распространяется настоящее соглашение, не создавая возможности для неналогообложения или пониженного налогообложения посредством избежания или уклонения от уплаты налогов (в том числе через использование резидентами третьих юрисдикций преимуществ соглашений, нацеленных на получение льгот, предусмотренных таким соглашением)».
Иными словами, из этого следует, что льготы модифицированного соглашения не должны применяться в рамках сделок, которые нацелены на уклонение от уплаты налогов. Звучит логично и справедливо.
Почему именно 15%? Мог ли законодатель истолковать новую формулировку преамбулы так, что, если пассивный доход (например, дивиденды) нерезидента связанной стороны из источников в Казахстане не облагается налогом в стране его резидентства по меньшей мере на уровне казахстанской ставки налога у источника выплаты (15%), то этот факт может говорить о признаках уклонения от налогообложения? Причем взаимосвязанность видимо является ключевым фактором риска. Возможно предполагается, что раз сторона связанная, а операция международная, то и соответствующая структура может быть выстроена для целей уклонения от налогов.
Отметим, что дивиденды, полученные казахстанскими компаниями из других стран, в самом Казахстане не облагаются, и при этом уклонение от налогообложения не усматривается. Тем не менее, Налоговый кодекс содержит условие о минимальном налогообложении дивидендов из казахстанских источников в стране получателя по ставке 15% для целей применения льгот в рамках модифицированных соглашений.
Неудивительно, что такой разный подход вызывает вопросы и, порой, возмущение со стороны иностранных инвесторов.
Рассматриваемое дополнительное условие создает дополнительный барьер в применении льготной ставки налога на дивиденды согласно модифицированным соглашениям, вне зависимости от наличия признаков избежания или уклонения от налогов в структуре иностранного акционера. Для проверки таких признаков, кстати, в налоговых соглашениях, MLI и Налоговом кодексе предусмотрен ряд инструментов, таких как:
- тест на основную цель (PPT), который может отказать в предоставлении льготы Модифицированного соглашения в случае, когда одним из основных целей структуры сделки является получение такой льготы;
- положения по упрощенному ограничению льгот (SLoB);
- а также условие о квалификации получателя дохода в качестве его бенефициарного собственника (в ряде случаев).
Получается, что «недостаточное» обложение налогом дохода в стране получателя является достаточным для усмотрения в структуре признаков избежания/уклонения от налогов, даже без анализа всех фактов и обстоятельств транзакции и сведений об иностранном контрагенте.
Возможно законодатель, вводя данное дополнительное условие, мог руководствоваться не только MLI, но и положениями по Pillar 2, которые включают правила GloBE и правила облагаемого дохода (Subject to tax rule или «STTR»), нацеленные на установление минимального уровня налогообложения.
Хотя, на наш взгляд, данная версия имеет право на существование, на практике она вызывает много вопросов. Например, правила GloBE устанавливают минимальную ставку налога в размере 15%, но: 1) применяются только в отношении больших групп компаний с оборотом от 750 млн евро, 2) предусматривают особый и сложный порядок расчета минимального налога и дополнительного налогообложения, и 3) только вступили в силу в ряде стран (не в Казахстане) с 2024 года, а рассматриваемое условие в Налоговом кодексе появилось в 2021 и 2023 годах. Кроме того, правила GloBE направлены, в первую очередь, на минимальное налогообложение операционных доходов и не имеют прямого отношения к льготам в рамках налоговых соглашений.
При этом как раз STTR предполагает внесение в налоговые соглашения изменений, позволяющих стране, из которой выплачивается доход, применять дополнительное налогообложение, в случае если доход облагается у получателя по ставке ниже 9% (заметьте - опять же не 15%).
Вместе с тем, применение STTR требует подписания и ратификацию отдельной многосторонней конвенции (по аналогии с MLI). Поэтому STTR еще нигде не вступило в действие. Кроме того, STTR предполагает другой механизм, а именно не отказ в предоставлении льготы, а дополнительный налог у источника выплаты до уровня минимального налога. При этом в отличии от рассматриваемого дополнительного условия в Налоговом кодексе, STTR не предполагается применять к дивидендам.
В результате ни одна из озвученных выше версий не дает четкого ответа в отношении сути рассматриваемого дополнительного условия для применения налоговых льгот на дивиденды.
Что же на практике?
На практике многие налогоплательщики с иностранным участием и их акционеры были, прямо скажем, «удивлены» появлением нового условия. Часто иностранные юрисдикции, где находятся иностранные акционеры, также, как и в Казахстане, не облагают налогом входящие дивиденды от иностранных дочерних предприятий (к примеру, европейский participation exemption). При этом, если формально следовать требованиям статьи 667.1 Налогового кодекса, казахстанский налоговый агент в этом случае не может применить предусмотренную Модифицированным соглашением пониженную ставку налога у источника выплаты, т.е. должен применить ставку 15%. В этой связи возникали также вопросы о превалировании положений ратифицированного международного договора над нормами казахстанского налогового законодательства (в случае противоречия).
Интересно и то, что акционеры из юрисдикций, по которым применяется MLI, оказались в менее выгодном положении, чем акционеры в юрисдикциях, где положения MLI, направленные на противодействие уклонению от налогов, не применяются.
Высказывались мнения, что данные новые положения направлены на создание особого порядка администрирования налога у источника выплаты и, следовательно, противоречия с Модифицированными соглашениями нет, поскольку у нерезидента сохраняется право обращения за возвратом налога. Это предположение, по всей видимости, строится на сложившейся практике в отношении применения освобождения по налоговым соглашениям в отношении дохода от прироста стоимости. При этом все равно не понятно, почему тогда дифференцируется подход в разных сценариях в зависимости от «вида» иностранного контрагента.
Кроме того, возникали и практические вопросы о порядке подтверждения выполнения условия о минимальном налогообложении. Также некоторые надежды возлагались на потенциальные изменения в Налоговый кодекс с 2024 года, но их не произошло.
По факту мы видим, что если у иностранного акционера не выполняется условие о минимальном налогообложении, многие налогоплательщики небезосновательно опасаются применять льготу при выплате дивидендов, предусмотренную модифицированными соглашениями, даже если предусмотренные в них условия (включая условия, вытекающие из MLI) выполняются.
То есть, инвесторы сталкиваются с неожиданным дополнительным налогообложением, которое, при выполнении прочих применимых условий, по сути, не соответствует положениям налоговых соглашений и MLI.
Относительно права на возврат налога - да, действительно, право такое существует, и мы полагаем, что иностранным инвесторам нужно пытаться им пользоваться, но только если налог был излишне удержан налоговым агентом. Вместе с тем практика возврата налога нерезидентами, к сожалению, демонстрирует, что процесс возврата сложный, долгий и положительный результат совсем не гарантирован.
Инвесторы умеют считать деньги. Куда они будут инвестировать, где будут создавать новые производства и новые рабочие места? Вероятно предпочтение получат те страны, где при прочих равных условиях налогообложение дивидендов будет более предсказуемым и в большей степени будет соответствовать лучшим международным практикам.
В настоящее время идет разработка нового налогового кодекса. Хотелось бы рассчитывать, что законодатель примет во внимание сложившуюся ситуацию и пересмотрит в новом кодексе соответствующие положения. При этом для защиты интересов государства и предотвращения злоупотреблений льготами по налоговым соглашениям в них уже предусмотрен соответствующий инструментарий.
Авторы Алексей Жуков, Жандос Таукенов
Источник forbes.kz