30% колл-опционов американских инвесторов на российские активы истекли.
Фото: Zuma/TAСС
Треть компаний из США утратили право на обратный выкуп активов, которые они продали в России в результате ухода с рынка после 2022 г. Об этом «Эксперту» рассказал президент Американской торговой палаты в России (AmCham) Роберт Эйджи. Полная версия его интервью будет опубликована во вторник, 15 апреля. Компании заключали с новыми собственниками колл-опционы на определенный срок — часть из них уже недействительна, уточнил глава AmCham. Expert.ru разбирался с консультантами и юристами, в каких отраслях опционы еще действуют и будут ли они взяты в расчет в случае желания вернуться на российский рынок.
В первый год санкций, в 2022 г., максимальный срок действия опционов на обратный выкуп бизнеса составлял 5 лет, сообщил редакции президент Американской торговой палаты Роберт Эйджи. В 2023-м его сократили до 3 лет, а сейчас такие разрешения невозможно получить в принципе.
«Часть опционов еще продолжает действовать, но часть, 30% уже истекла», — уточнил президент AmCham. Сейчас ведется дискуссия о том, стоит ли исполнять даже те опционы, которые действуют. «На наш взгляд, конечно, правильно было бы принять их к учету. Соблюдение российской стороной этих обязательств стало бы хорошим сигналом для тех компаний, которые подумывают о возвращении», — уверен Роберт Эйджи.
Нестандартные колл-опционы
Опцион — это договор на покупку или продажу базового актива в определенный период по заранее установленной цене. Обычно он используется как биржевой финансовый инструмент, но может использоваться и при структурировании сделок покупки-продажи активов (M&A). Опционы, которые заключались при массовом уходе западных компаний с российского рынка в 2022 году, — это не стандартные биржевые опционы, которые торгуются на рынках, поясняет партнер-эксперт «Яков и Партнёры», директор центра бизнес-образования и аналитики Центрального университета Илья Иванинский: «В стандартном есть два ключевых параметра: срок его действия и „цена страйк“, то есть за сколько ты можешь выкупить актив. Стоимость многих бизнесов, проданных локальным владельцам, возросла с 2022 года. Экономика России последние несколько лет показывает рост, доходы населения не упали. Поэтому при обсуждении возврата возможен торг, невзирая на то, что было прописано в договоре».
От стандартных опционов обсуждаемые отличаются еще и последствиями исполнения или неисполнения, рассуждает Иванинский: «Если российский бизнес откажется исполнять опцион, что сможет сделать западный продавец? В какой арбитраж жаловаться? Это открытый вопрос».
Регулятором для западных компаний, ушедших из России, выступает подкомиссия правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций. С 2023 г. была сформирована практика с ее участием: регулятор предписывал максимальный срок реализации опционов (не более 2 лет после «ухода» иностранного инвестора), хотя в ранее заключенных опционах (например, в течение 2022 года) нередко были предусмотрены более длительные сроки: от 4 до 10, а иногда до 15 лет, отмечает партнер практики корпоративного права, слияний и поглощений «Меллинг, Войтишкин и Партнеры» Сергей Крохалев. Компании, выходившие из российского бизнеса именно в 2022 году, заключали «обратные» опционы на разные сроки — от 5 до 15 лет, говорит гендиректор «Рексофт Консалтинг» Андрей Скорочкин.
Представители Минфина, Минэка и Минпромторга не ответили на запросы «Эксперта» о том, какая часть опционов уже не действительна и планируется ли их исполнять.
По словам партнера адвокатского бюро NSP Романа Макарова, по некоторым весьма чувствительным бизнесам фактический срок такого опциона в соглашении о продаже достигает 49 лет: «В целом, есть выписка из решения подкомиссии правкомиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций, согласно которой опцион для иностранцев не должен по общему правилу превышать два года. Однако, как видно из текста, решение носит рекомендательный характер. То есть из него были исключения».
Единой базы действующих или истекших опционов иностранного бизнеса не существует, подтвердили «Эксперту» сразу несколько аналитиков и консультантов. «Далеко не все опционы были публичны, какие-то были заключены неформально. Поэтому вывести процент „живых“, действующих опционов сложно. Но я не удивлюсь, если большинство уже закончились», — сообщил партнер «Яков и Партнёры» Илья Иванинский. Партнер «Технологий Доверия», руководитель практики консультационных услуг в области налогообложения компаниям сектора энергетики и природных ресурсов Галина Науменко подтвердила, что сроки действия первых (заключенных при уходе компаний с рынка в 2022–2023 гг.) опционов истекают.
Отраслевая специфика
Принцип возврата в Россию иностранных компаний будет отличаться от индустрии к индустрии вне зависимости от наличия или отсутствия опционов, считает также Иванинский. Об этом же говорит то, что российский Минфин уже подготовил проект с перечнем требований для иностранных компаний, желающих вернуться в Россию, сообщил на днях замминистра Иван Чебесков.
«Есть отрасли, куда можно вернуться относительно спокойно и без опционов. Например, авиастроение. Потому что до сих пор далеко не все комплектующие для иностранных самолетов у нас производятся. Аналогичная ситуация в отрасли полупроводников. Например, альтернатив оборудованию Nvidia для обучения искусственного интеллекта почти нет не только в РФ, но и во всем мире», — рассуждает Илья Иванинский.
Среди секторов, куда вернуться будет сложнее, — fast food. «McDonald’s или KFC придется захватывать рынок заново. Ведь появились российские аналоги. Придется снова серьезно вложиться в рекламу. А есть пограничные зоны, где возвращение под вопросом. Например, сегмент одежды: пустых магазинов в торговых центрах не так много, так или иначе замещение произошло, — за счет брендов из России или дружественных стран. Но, с другой стороны, сохраняется лояльность к привычным западным брендам, особенно в категории luxury. Автопром — тоже пограничная зона: многие давно и успешно ездят на китайских машинах, но спрос на привычные бренды сохраняется», — говорит Иванинский.
В ИТ-сфере сделок с опционами в принципе было минимальное количество, утверждает Андрей Скорочкин из «Рексофт Консалтинг». При этом российский ИТ-рынок в большинстве секторов не является коммерчески привлекательным для западных вендоров (в большинстве иностранных ИТ-компаний доля российского бизнеса составляла не более 1%).
По информации «Меллинг, Войтишкин и Партнеры», опционы продолжают действовать в следующих секторах: автопром, ритейл и FMCG (потребительские товары), различные индустриальные или производственные активы, сфера оказания услуг и ресторанный бизнес.
Политико-экономическое измерение
По словам Сергея Крохалева, наличие опциона — не гарантия возврата. Реализация такого права потребует одобрения подкомиссии правительственной комиссии, которая рассматривает сделки с «недружественными» лицами. Потребуется также одобрение Федеральной антимонопольной службы (ФАС), если есть признаки экономической концентрации. Помимо этого, колл-опцион может быть номинальным, если отсутствует реальный механизм исполнения, например, если актив уже перешёл под контроль другого инвестора или были созданы обременения, например в контексте банковского кредитования, добавляет Крохалев.
В целом, по его словам, возможный возврат иностранного бизнеса рассматривается правительством РФ скорее как политико-экономическое решение, а не правовое. «Правительство при принятии решения будет оценивать разные аспекты: „поведение“ западной компании (отсутствие финансирования ВСУ, „добросовестность ухода“ в плане урегулирования отношений с российскими контрагентами). Это также будет зависеть от конкретного сектора экономики — есть понимание, что в ряде наиболее чувствительных или стратегических отраслей государство не будет приветствовать и радушно одобрять сделки с возвращающимися иностранцами. Также будут играть роль текущие внешнеполитические сигналы», — подытожил Сергей Крохалев.
Ведутся дискуссии об установке неких ограничений или условий для компаний, которые хотят вернуться, напоминает Илья Иванинский: «Это объясняется необходимостью поддержки российского бизнеса, чтобы он имел более привилегированное положение по отношению к „возвращающимся“. Но как это будет реализовано в разных отраслях — вопрос тоже открытый. Например, у компании может быть опцион, но она не обладала достаточной степенью локализации до ухода, — обяжут ее повышать локализацию или нет?».
Возврат иностранных компаний должен учитывать интересы всех участников рынка, соглашается и Андрей Скорочкин из «Рексофт Консалтинг»: «Желание государства пристально контролировать процесс возвращения иностранных компаний выглядит логичным и правильным. Ежегодный прирост продаж российских ИТ-компаний на внутреннем рынке превышает 30% с 2022 года, их доля рынка — более 60%, однако импортозамещение части технологий, критичных для поддержания технологического суверенитета, еще далеко не завершено и не хотелось бы повторять ошибок прошлого».
Нужно учитывать и тот фактор, что бизнес в России мог трансформироваться новыми владельцами, особенно если его купили «стратеги»: они начали его интеграцию в свою структуру, возможно, сделали реорганизацию, размышляет Галина Науменко из «ТеДо». «Поэтому бизнес к покупке будет уже иной, его надо оценить заново». Сделки в отдельных секторах могут требовать одобрения по ФЗ № 57 как «стратегические», добавляет Науменко.
Очевидно, что некоторые члены Американской торговой палаты не забыли о своих проданных бизнесах и условиях, которые такая продажа сопровождала, считает Роман Макаров из NSP. Время покажет, каким образом они будут отстаивать свои интересы.
Автор Анастасия Львова
Источник expert.ru