Являются ли дополнительные банковские «спасения» дополнительным доказательством того, что капитализм не работает , сообщает forbes.kz .
Некоторые комментаторы так считают. Но о каком капитализме они говорят? Прошло много времени с тех пор, как в банковской сфере, одной из наиболее строго регулируемых отраслей, не было никаких следов рыночной дисциплины или капитализма. Банк Силиконовой долины, наступивший вслед за невзгодами Banco Popular и других банков, стал еще одним случаем краха учреждения в одночасье, не нарушив ни одного из многочисленных пруденциальных правил, которыми оно управляло.
Мировой финансовый кризис 2008 года выявил ужасные ошибки, допущенные органами банковского регулирования в предыдущие годы. Но вместо того, чтобы исправить их и выработать четкое понимание того, почему были совершены эти ошибки и как их можно было бы избежать в будущем, политики и общественность в то время требовали от надзорных органов просто удвоить регулирование. Так они и сделали, и теперь мы видим результаты.
Основная ошибка в современном банковском регулировании заключается в требовании минимальной подушки капитала. Это артефакт прошлой эпохи. Он основан на капитале, который был у японских зомби-банков в середине 1990-х годов, что отражает желание тех, кто пишет Базельские правила (основу международного банковского регулирования), не ставить в неловкое положение своих коллег из Банка Японии.
После мирового финансового кризиса снова было слишком стыдно признавать масштабы этой ошибки, поэтому политики и регулирующие органы остановились на более постепенном подходе. В результате с 2007 года доля капитала в совокупных активах выросла менее чем на 30% в Европе и США. Правда, коэффициенты первого уровня (отношение собственного капитала и резервов к активам, взвешенным с учетом риска) улучшились больше, но это в значительной степени было достигнуто за счет корректировки правил расчета числителя и знаменателя. Капитал увеличился бы втрое, если бы банки были обязаны нести тот же коэффициент, который добровольно несут хедж-фонды при том же уровне риска.
Посмотрите на СВБ. У него было 200 миллиардов долларов активов, 86 миллиардов долларов из которых были в виде ценных бумаг, обеспеченных жилищной ипотекой, срок погашения которых истекает не менее чем через десять лет и которые удерживаются до погашения. Однако по справедливой стоимости эти бумаги стоили всего 71 миллиард долларов, что означает убыток в 15 миллиардов долларов. Этой суммы было более чем достаточно, чтобы уничтожить капитал банка в размере 12 миллиардов долларов, и это было четко указано в финансовой отчетности банка за 2022 год.
На практике преобладающие «пруденциальные» правила позволяли SVB использовать свой капитал более чем в десять раз по этому портфелю рискованных ценных бумаг. Учитывая волатильность активов, это безумие. Даже агрессивный хедж-фонд не смог бы использовать такую книгу более чем в три раза. Но SVB было разрешено работать и публиковать коэффициент уровня 1 в размере 12%, что находится в пределах «пруденциальных» ограничений.
Это подводит нас ко второй серьезной неисправленной ошибке банковского регулирования: предполагается, что платежеспособность основывается на принципе удержания до погашения. Даже «консервативные» банковские эксперты, такие как Джон Викерс, бывший главный экономист Банка Англии, похоже, согласны с этим . Но оставил бы Викерс депозит в неплатежеспособном банке на основе текущей рыночной стоимости? Нет, ни он, ни вкладчики SVB. Когда они, наконец, поняли то, что должно было быть ясно в течение многих месяцев, они попытались вывести свои деньги так быстро, как только могли.
Эта проблема, казалось бы, применима только к США. В Европе у нас есть регулируемые обязательства (через коэффициент чистого стабильного финансирования) и активы (через коэффициент покрытия ликвидности), поэтому такого несоответствия быть не должно. Но каким бы утешительным ни было это соглашение, оно также означает, что власти вывели рынок межбанковского кредитования из бизнеса — и, вероятно, банки тоже. Кто оставит депозит в банке, доходность которого ниже доходности высококачественных ликвидных активов, в которые банки и сами вкладчики могут инвестировать? Банки останутся ограниченными платежным бизнесом, по крайней мере, до тех пор, пока не появятся цифровые валюты центрального банка, и не передадут этот бизнес также центральным банкротам.
Хотим мы капитализма или нет? Если мы это сделаем, нам нужно избавиться от несостоятельных правил (и регуляторов) и положить конец статус-кво, при котором центральные банки руководят денежно-кредитной политикой с долгосрочными, переменными и запаздывающими эффектами и, следовательно, оказывают влияние на будущие экономические условия, которые они не могут предсказать.
Мы также должны перестать думать, что банковские депозиты являются единственным финансовым активом, цена которого фиксирована по номиналу и гарантируется государством-нянькой. Если бы банки финансировали себя за счет торгуемых депозитных сертификатов, кризисов, подобных нынешнему, не случилось бы. Компакт-диски SVB могут быть оценены в 85% из-за неопределенности, связанной с ликвидацией или рекапитализацией, но никогда не было бы массового изъятия денег из банка. Пробеги происходят только потому, что первые 85% людей в очереди получат номинал, а только последние 15% получат ноль.
Автор Антонио Фолья
Источник forbes.kz