Предположение о том, что крупная девальвация валюты, скорее всего, произойдет сразу после выборов, а не до них, подвергается новой проверке. В самый масштабный год голосования в истории последствия могут быть далеко идущими, сообщает forbes.kz.
Фото: Depositphotos/alexkich
Экономисты вспомнят влиятельную статью нобелевского лауреата по экономике Уильяма Д. Нордхауса 1975 года « Политический деловой цикл ». По словам Нордхауса, в год, предшествующий выборам, правительства более склонны проводить фискальную и монетарную экспансию. Идея состоит в том, что ускорение роста производства и занятости повысит популярность действующего президента перед выборами, а законопроект – с точки зрения долговых проблем и инфляции – наступит только после голосования.
Но основополагающая статья Нордхауса также предсказала политический валютный цикл. Страны с формирующимся рынком и развивающиеся страны, предположил Нордхаус, могут попытаться поддержать стоимость своих валют перед выборами, даже если это означает расходование своих валютных резервов, но вскоре после этого подвергнуться девальвации.
Теория цикла выборов - девальвации была более полно развита в серии статей Эрнесто Штайна и соавторов. Девальвация может проводиться намеренно, при этом новое правительство возложит вину за последствия – включая инфляцию и, зачастую, экономический спад – на своего предшественника. (Девальвация настолько непопулярна, что политический лидер почти в два раза чаще теряет свой пост в течение шести месяцев после девальвации, чем в обычное время.) Или она может быть навязана стране в форме кризиса платежного баланса.
Недавние события, похоже, подтверждают это утверждение. Рассмотрим президентские выборы в Нигерии в феврале 2023 года. Действующий президент, срок полномочий которого был ограничен, долгое время использовал валютные интервенции, контроль за движением капитала и множественные обменные курсы, чтобы избежать девальвации найры. Но новый президент Нигерии Бола Тинабу добился 49-процентной девальвации 14 июня 2023 года, всего через две недели после своей инаугурации. (Этого было недостаточно для восстановления равновесия в платежном балансе, и с тех пор найра еще больше упала .)
Турция предлагает еще один пример. Перед выборами в мае 2023 года президент Реджеп Тайип Эрдоган, как известно, поручил центральному банку поддерживать низкие процентные ставки, чтобы стимулировать экономический рост, и проводить интервенции для поддержки лиры, что вызвало серьезные насмешки за его настойчивое утверждение о том, что популистская политика снизит растущую инфляцию. После голосования лиру сразу же обесценили , и она продолжала обесцениваться в течение года.
Еще есть Аргентина, которая удивила мир, избрав Хавьера Милея на президентских выборах в ноябре прошлого года. Милей, которого часто называют крайне правым либертарианцем, который не представляет признанную политическую партию, проводил кампанию, обещая уменьшить роль правительства в экономике и лишить центральный банк возможности печатать деньги.
Через два дня после своей инаугурации Милей девальвировал песо более чем вдвое . Он также сократил государственные расходы (например, на энергетические субсидии), тем самым быстро добившись профицита бюджета, и провел радикальные реформы в поддержку бизнеса . Хотя инфляция остается очень высокой, валютные резервы центрального банка перестали падать после девальвации – результат, который согласуется с теорией Нордхауса.
Четвертый пример – Египет. Контроля президента Абдель Фаттаха ас-Сиси над государственными институтами и нейтрализации любого серьезного политического соперника было бы достаточно, чтобы обеспечить его переизбрание на выборах в декабре прошлого года. Тем не менее, правительство Сиси отложило неприятные экономические меры до окончания голосования, хотя экономика уже некоторое время находилась в кризисе . Широко ожидаемая девальвация египетского фунта (на 45%) – часть программы Международного валютного фонда , которая также включала обычные непопулярные требования монетарной и финансовой дисциплины – произошла 6 марта.
Наконец, в Индонезии рупия обесценивается с момента спорных президентских выборов в феврале. В апреле он приблизился к рекордному минимуму. Избранный президент Прабово Субианто, победивший на выборах благодаря поддержке своего популярного, но ограниченного по сроку предшественника Джоко Видодо, еще даже не вступил в должность. Это похоже на то, как будто уходящее правительство пытается оказать Субианто услугу, устранив девальвацию.
Конечно, выборы не всегда приводят к девальвации. Ни Индия , где сейчас идут выборы , ни Мексика , которая проведет голосование в июне, похоже, не нуждаются в серьезной корректировке обменного курса. Но цикл девальвации выборов может повториться, скажем, в Боливии, которая испытывает значительное давление на платежный баланс и сокращается международные резервы по мере приближения президентских выборов 2025 года.
Можно также представить, что этот цикл закрепится в Венесуэле, где экономика находится в упадке из-за долгосрочного плохого управления, а валюта (боливар) хронически переоценена . Но так же, как правительство фактически запрещает политическим соперникам (ни одному крупному кандидату от оппозиции не разрешается баллотироваться на президентских выборах в июле этого года ), оно, по сути, ставит вне закона покупки иностранной валюты. В результате может пройти много времени, прежде чем равновесие на валютном рынке будет восстановлено.
Расходование валютных резервов – не единственный способ предотвратить девальвацию валюты; Также можно использовать контроль за движением капитала или множественные обменные курсы. Но хотя такие меры могут позволить правительствам отложить сложные реформы – особенно в репрессивной политической среде, где лидеры изолированы от гнева избирателей – давление с целью приспособиться к макроэкономическим основам неизбежно.
Джеффри Франкель, профессор формирования и роста капитала Гарвардского университета, был членом Совета экономических консультантов президента Билла Клинтона. Он является научным сотрудником Национального бюро экономических исследований США.
Источник forbes.kz